"Поскольку аз есмь церемониймейстер, мне этот утренник вести, молчи, не спрашивай - куда" (с)
После спектакляСтатья вышла на следующий вечер. Квентин не преувеличивал, когда говорил, что его знакомый – уважаемый в своем кругу обозреватель. Ссылка на статью находилась на главной странице портала новостей о культурной жизни Парнаса – по сути, главного сайта города. Если упоминания театра «Домино» и встречались там раньше, то разве что в каталоге театров, где перечислялись даже самые захудалые сцены.
Синди не обмануло предчувствие перед премьерой. Она на самом деле должна была определить его дальнейший путь, а статья становилась приговором, то ли обвинительным, то ли оправдательным. От волнения строчки прыгали у Синди перед глазами, он читал выборочно, кусками, пытаясь уловить суть.
«…сценарий предельно прост, даже наивен, и возвращает зрителя к любимым в детстве сказкам…»
«…музыка для постановки полностью написана режиссером и ранее нигде не воспроизводилась. Если оценивать ее как самостоятельное произведение…»
«…стоит отдельно отметить работу художника по костюмам…»
«…однако жанр танцевального шоу предъявляет высокие требования к актерской игре, а в данном случае эти требования еще и подкрепляются особенностями сценария. Актеры ограничены в средствах выражения эмоций, они немы и полагаются только на уровень владения телом. От выразительности движений и мимики актеров зависит, увидит зритель наполненную чувствами историю или кукольное шоу, в котором по сцене под музыку зачем-то передвигаются роботы. К сожалению, в случае «Похищенной», стоит говорить скорее о втором случае».
Синди стиснул зубы, прикрыл глаза, но все-таки заставил себя вернуться к чтению.
«Как уже упоминалось, сценарий очень прост и представляет собой переработку старых сказок и легенд. Для того, чтобы не превратить подобный сюжет в примитивный спектакль, режиссеру и актерам стоило сосредоточиться на развитии главных героев и переживаемых ими изменениях. Приходится признать, что с поставленной задачей творческая команда не справилась».
Синди медленно выдохнул, борясь с желанием швырнуть комм через всю комнату. Каждое слово статьи жгло его и заставляло кусать губы от бессильной злости.
«Если говорить о Герое, которого сыграл Грег Охала, то при всем желании не получится усмотреть в его характере хоть какие-нибудь изменения. Герой показывает зрителям набор самых примитивных эмоций, в нем не удается заметить и тени сомнения. Он идет через сюжет, рубя направо и налево врагов и Благородно Защищая Друзей с одним и тем же выражением лица. С тем же успехом можно было выпустить на сцену робота с пулеметом».
Синди застонал сквозь зубы, потому что ни одного слова он не мог опровергнуть. Провал, провал…
«Образ Принцессы в исполнении Жанны Сежер несколько выигрывает рядом с Героем, но, увы, и его тоже нельзя назвать удачным. В отличие от Героя, Принцесса еще способна сомневаться, но и она действует в рамках шаблона. Она так легко переходит с одной стороны на другую и обратно, словно в ее голове не удерживается более двух мыслей разом, сопоставлять и размышлять она не способна. Она сосредоточена только на том, что видит – пока Герой не приходит и не стучит латной рукавицей по воротам, она не вспоминает о нем, хотя, казалось бы, должна по сюжету испытывать к нему подлинную любовь. Можно и не сомневаться, что оставив за спиной труп своего похитителя, она ни разу не вспомнит о нем. Принцесса – бабочка-однодневка.
Единственным, что не позволило спектаклю стать историей из жизни роботов, стал образ Зла, которое сыграл начинающий актер Синди Блэк».
Чтобы продолжить читать, Синди пришлось сделать несколько кругов по комнате быстрым шагом.
«Сцены с участием Зла – единственные, в которых что-то может для себя найти зритель, которому не достаточно для удовольствия от спектакля красивой музыки и ярких костюмов. Нам показывают, как у Зла – которое, впрочем, не такое уж и злобное, - рушится мировоззрение. Оно мыслит, мечтает, впадает в бешенство – словом, живет. Вот уж на чью долю выпадает больше всего переживаний, сомнений и разочарований. На фоне выхолощенных эмоций остальных персонажей крушение надежд Зла начинает выглядеть трагедией существа чувствующего среди манекенов. Разумеется, в мире сценария шансов на счастье у него нет. После спектакля я слышал, что некоторые зрительницы осуждают Принцессу, сбежавшую от Зла обратно к Герою. Лично мне здесь не видится никакого противоречия. Подобное притягивается к подобному. Пластику – пластик, живому – живое. Но живого в спектакле больше нет, и в итоге Зло умирает в одиночестве.
Спектакль называется «Похищенная», но я бы переименовал его в «Отверженного», потому что точка фокуса в постановке явно смещена с отсутствующих переживаний героини на метания Зла. Возможно, режиссер ставил перед собой задачу показать трагедию человека в окружении равнодушного общества, но в таком случае стоило сократить сцены с участием Героя раза в полтора, а также удалить из сюжета половину сказочных существ, которые не добавляют шоу ни смысла, ни глубины, ни красоты».
Синди перечитал этот кусок статьи два раза, медленно, шевеля губами. Потом еще посидел немного, тупо глядя на текст, но буквы не спешили пропадать. И только когда они немного померкли – комм перешел в режим энергосбережения – Синди вскочил с торжествующим воплем.
Это была самая настоящая истерика. Синди то хохотал, как помешанный, то не мог сдержать слез, хотя не плакал даже у Квентина, когда рассказывал о Цу-О. Он метался по дому, как бешеная муха, какими-то петлями и зигзагами, катался по полу, стуча по нему пятками от избытка эмоций, кусал собственные пальцы, не чувствуя боли. Любой, кто увидел бы Синди в этот момент, счел бы его сумасшедшим.
Это была победа, полная и безоговорочная. Синди не просто открыл себе дорогу в мир театра. Он получил последнее подтверждение своей правоты. Он победил Цу-О с его дрессурой и язвительными замечаниями, он убедился, что не зря оставался верен себе, своему чутью и понимаю роли. «Нас рассудят зрители», - решил он, и зрители рассудили в его пользу. Он не зря боролся, терпел чужую неприязнь, получал по лицу – все не зря.
Наконец, он выдохся, раскинулся прямо на полу, разбросав руки и ноги, как морская звезда. Потом снова открыл статью и перечитал, проговаривая про себя каждое слово. Затем послал вызов.
- Квентин, - сказал он с нежностью, - я догадывался, что не смогу с вами расплатиться никогда. Теперь я точно это знаю.
- Пустяки, - улыбнулся маэстро. – Я всего лишь предложил приятелю составить мне компанию. Жорж кристально честен, он никогда бы не стал искажать факты даже для друзей – слишком заботится о своей репутации.
- Да-да, а еще он любит в минуты досуга ходить в театры вроде «Домино». Не-ет, даже не пытайтесь уменьшить мою благодарность, это бесполезно.
- Да я и не пытаюсь. Но ты слишком впечатлен – это просто статья.
- Это не просто статья, - возразил Синди с мечтательным огоньком в глазах. – Это свидетельство того, что не зря я с их, сволочей, терпел все это время. Чуть не сбежал, знаете ведь. Вот пусть теперь получат.
- Не думал, что ты так мстителен.
- Просто мне некому было мстить при вас…
Позвонил Лиу, который должен был вернуться только через четыре дня.
- Я читал про ваш спектакль, - признался он. – Ты крут. Если даже Жорж признал… Жаль, что меня там не было.
- Да? – приподнял брови Синди. – А как там на источниках отдыхается, ничего? Интересно, наверное…
У Лиу сделалось такое несчастное лицо, что Синди расхохотался.
- Возвращайся давай, - сказал он уже без обиды. – У тебя еще четыре шанса увидеть все своими глазами.
У Демиса с «Домино» был контракт на пять спектаклей. В случае успеха режиссер надеялся перейти на площадку побольше. Он тоже пригласил репортеров на премьеру, но, во-первых, уровень у них был скромнее, чем у Жоржа, а во-вторых, рассыпаться в похвалах никто все равно не спешил. Синди очень сомневался, что Демис сумеет пробиться дальше и подозревал, что после пятого спектакля все так и утихнет.
Он снова ошибся.
В день прогона перед следующим спектаклем Синди шел в «Домино» с высоко поднятой головой, что наверняка воспринималось остальными как последняя степень его зазнайства.
- Ну что, Блэк, почем нынче берет неподкупный Жорж? – поинтересовался Грег Охала. Вид у Героя был кислый – еще бы, его в статье раскатали паровым катком.
- Не знаю, я все деньги на пластыри потратил, - ответил Синди.
- Какие пластыри? – сбился Грег.
- Которые тебе за уши приклеивал, чтобы у тебя лицо не менялось. В этом ведь тоже я виноват, а?
Грег покраснел так, словно его вот-вот должен был хватить удар.
- Ты…
- Грег, не надо, - умоляюще попросила Жанна и повернулась к Синди. – Синди… ты правда все это подстроил? Отомстил? Но за что?
- Нет, конечно! – вспыхнул Синди. – Делать мне больше нечего!
Ему не верили. Грег Охала смотрел с ненавистью и по нему было видно, что даже если с неба спустится ангел и скажет: Грег, ты не прав, ты и правда сработал плохо, - Охала скажет, что Синди подкупил силы небесные.
- Ты ничтожество и выскочка, - процедил он. – Понятия не имею, сколько ты или твой белобрысый любовник заплатили за эту статью, но с рук тебе это не сойдет.
- Ты уже и любовника моего успел изучить, - вздохнул Синди. – Охала, лучше бы ты репетировал больше, а не в моем белье копался и заговоры разоблачал.
- Репетировал? Да чтоб я лишний раз с тобой сталкивался еще!
- Кхм, - никто не заметил, как подошел Демис. Режиссер выглядел как-то странно: он улыбался, но глаза у него бегали и он словно стеснялся посмотреть на актеров.
- Только уважение к тем, с кем мы выходим на сцену, мешает мне хлопнуть дверью и уйти, - процедил Грег Синди, решив оставить за собой последнее слово. – Иначе я бы с тобой одним воздухом не дышал.
Если Синди понимал правильно, многие предпочли бы, чтобы дверью хлопнул он сам. Только некоторые смотрели на него дружелюбно. Еще часть после статьи не знала, чью сторону принять – Синди мог стать куда популярнее Охала. Но большинство не желало признавать собственных ошибок, и их неприязнь перерастала в ненависть.
- Кхм, - снова откашлялся Демис. – По поводу работы… нам нужно кое-что обсудить.
Он не сел, как всегда, на первый ряд, а поднялся на сцену. Остальные подтянулись ближе, в том числе и те, кто не принимал участия в ссоре. Синди только заметил, что в зале нет Цу-О. Заболел? Или не решился прийти после статьи и смотреть в глаза актерам?
- У нас было запланировано еще четыре выступления, - сказал Демис. Синди показалось, что он очень тщательно подбирал слова, хотя обычно режиссер говорил быстро и сбивчиво. – Но теперь я должен вам сказать, что больше ставить «Похищенную» мы не будем.
Актеры зашумели, переглядываясь в недоумении. На Демиса посыпались вопросы из толпы:
- Почему?
- Не окупается?
- «Домино» отказало?
- Из-за статьи? – этот вопрос прозвучал громче всего.
Казалось невероятным, чтобы из-за разгромной статьи режиссер отказался от дальнейшей работы. Любое шоу могло собрать отрицательные вызовы, но обычно создателей это не останавливало. Но статья Жоржа на главной странице новостного портала так взбудоражила всех, что артисты были готовы поверить, что в ней заключался корень зла.
- Нет, нет, - замахал руками Демис, но тут же сбился. – То есть, отчасти…
- Я так и знал! – голос Грега Охала перекрыл поднявшийся шум. – Блэк подставил всех!
«Еще немного, и они решат, что я сам эту статью написал, - подумал Синди. Вокруг него уже образовывалось пустое пространство, как вокруг заразного больного. – А потом порвут на куски. Достойная кончина Зла…»
- Позвольте мне объяснить, - надрывался Демис. Синди был только «за», в противном случае ему пришлось бы несладко.
- Дело в том, - сказал режиссер, когда все немного успокоились, - что компания «Голден Эппл» обратилась с предложением приобрести права на постановку «Похищенной»…
Снова поднялся ропот, но в нем слышалось удивление. Компанию «Голден Эппл» знали все. Ей принадлежали права на постановку известнейших мюзиклов и танцевальных шоу. В отличие от театров, имеющих свои труппы, «Голден Эппл» приглашала для участия в главных ролях звезд со стороны, и ей редко отказывали. Больше того, контракт от «Голден Эппл» мог стать настоящим яблоком раздора, за него боролись, ради него отказывались от других предложений. Отлично оборудованные залы, прекрасные костюмы, фантастические декорации и замечательные музыканты – все это ждало попавшего на спектакль от «Голден Эппл».
Разглашение суммы гонорара по договору было запрещено, но все понимали, сколько нулей должно быть в сумме оплаты за исключительные права на шоу, если платила «Голден Эппл». И все также понимали, что удержаться от искушения бедному режиссеру, чью постановку только что разнесли в пух и прах, было слишком трудно.
- А что же с нашими контрактами? – растерянно спросила Жанна.
- Как что? – громко ответил за Демиса Синди. – Мы свою задачу выполнили, нам сейчас скажут «спасибо» - и пойдем домой.
Только что актеры готовы были уничтожить Синди, но после этих слов они поддержали его. Ссоры между собой остались забыты перед лицом возможности остаться без работы.
Синди понимал мотивы Демиса, но это не мешало ему злиться. Если Грег Охала терял только деньги, то Синди терял свой дебют. Он мог рассчитывать на предложения от других режиссеров после статьи, но режиссеры обычно просматривали записи со спектаклей перед тем, как звать актеров на кастинг на крупные роли, а на премьеру Демис даже не заказал видеозапись – не хватило денег. Демис был хорошим сценаристом, отличным композитором – и никаким режиссером, и Синди первый посоветовал бы ему сосредоточиться на музыке и сценариях, но сейчас Димитриу хоронил его надежды.
- Подождите же, - Демис пытался усмирить поднимающуюся бурю, бегал вдоль края сцены и промокал лоб платком. – Конечно же, вы получите компенсацию согласно вашим контрактам…
Дальше слушать было неинтересно, и Синди пошел за своей курткой. Ему было ясно, чем кончится дело. Демис уже принял решение, может, уже подписал все необходимые документы. Потому-то не было Цу-О – его режиссер наверняка предупредил отдельно. Вот уж кому эта ситуация выгоднее всего – еще хвастаться будет, что спектакль, который он помогал ставить, получил мировую известность. С гонораром от «Голден Эппл» Демис без труда выплатит компенсации, актеры пошумят-пошумят и успокоятся. Даже если кто-нибудь и сунется в суд, дело его будет безнадежным – компенсации выплачены по условиям договоров, претензии отклонены. А он, Синди, останется, с чем был. Он только успел попробовать успех, только начал на что-то по-настоящему рассчитывать, как его отшвырнули обратно.
- Ты что-то быстро, - удивился Лиу, который вернулся с горячих источников. – Уже все?
- Все, - подтвердил Синди. – Уже совсем все.
Лиу попытался его утешить.
- Подумаешь, один спектакль закрылся. Может, тебе еще кто-нибудь предложит роль… Ты же справился.
- Угу, - ответил Синди. – Справился.
Он вспомнил слова Демиса о том, что косвенно на произошедшее повлияла статья, и только зубами заскрипел. Конечно, кто-то в «Голден Эппл» наверняка прочитал эту статью, может, достал потом сценарий, понял, что при должной обработке из него может получиться красивое шоу, и предложил Демису гонорар. А если бы не Синди, никакой статьи бы не было.
Он предавался самоедству, когда его комм зазвонил. Синди не глядя на экран ткнул в «Отклонить», но промахнулся и попал на «Принять».
На него с экрана смотрел незнакомый мужчина лет сорока. Не красивый – скорее очень ухоженный, холеный. Его костюм сигнализировал не просто о больших, а об очень больших деньгах – в свое время бывая в «Континенте», Синди научился определять такие вещи.
- Господин Блэк?
Синди показалось, что это уже было - и неприятно закончилось.
- Винченсо Спада, - вежливо ответил он.
- Простите?
«Пароль? Тектроник. Что тектроник? А что пароль?»
- Да, Синди Блэк, слушаю вас, - признался Синди.
- Добрый день, господин Блэк. Меня зовут Пауль Мартен, я режиссер-постановщик компании «Голден Эппл». Мне хотелось бы встретиться с вами для разговора о вашем возможном участии в новом спектакле. Вам удобно было бы подъехать в наш офис, скажем, через час?
- Удобно, - Синди пришлось откашляться, чтобы избавиться от хрипа в неожиданно севшем голосе.
- Прекрасно. Охрана вас пропустит. До встречи.
- До свидания, - механически ответил Синди.
Еще минуту он просто сидел и смотрел в свой комм. Нет, никаких шуток – на экране было четко написано: звонок продолжительностью в полминуты, ранее звонков с этого номера не было. Сообразив, что он сидит и тратит драгоценные секунды на тупое разглядывание комма, Синди подскочил и стал лихорадочно собираться.
- Синди, я гулять пошел, могу вернуться поздно, - сообщил из прихожей Лиу.
- На здоровье, - пробормотал Синди. Он метался между ванной и гардеробом. Заказал такси, потому что боялся не успеть на флаере. Спохватился, что не знает адрес офиса. Уточнил по карте, обругал себя за несообразительность – разумеется, офис находился в Зубе, в самом центре Парнаса.
За десять минут до назначенного времени Синди Блэк вошел в прозрачный лифт и смотрел, как стремительно удаляется земля под ногами. Его подташнивало, но не от страха высоты, а от волнения перед встречей.
Охрана на самом деле была предупреждена об его визите. Синди прошел через рамку, высокий мужчина в безупречно отглаженном костюме бросил взгляд на экран, где появились данные, считанные с идентификатора в комме Синди, и кивнул:
- Добрый день, господин Блэк. Кабинет десять-двадцать два, первый поворот налево.
Синди прошел в указанном направлении и выдохнул, как пловец перед прыжком, прежде чем войти.
В реальной жизни Пауль Мартен не выглядел так впечатляюще, как при разговоре по комму – возможно, потому что был ниже Синди на голову. А может, у Синди был такой взволнованный вид, что господин Мартен не стал добивать его еще и официальным обращением.
- Присаживайтесь, Синди, - он кивнул на кресло возле своего стола. – Вы не против отсутствия лишних формальностей? Я предпочитаю звать актеров по имени, вы тоже можете звать меня просто Паулем.
Синди сел на предложенное место, осматриваясь. Если бы его спросили раньше, он ни за что бы не решил, что этот кабинет может принадлежать режиссеру. Скорее на ум приходили профессии финансового директора или главного инженера какой-нибудь компании. В кабинете царил идеальный порядок. Вспоминая разбросанные там и тут вещи в квартире Демиса, Синди только удивлялся при виде светлой мебели, чистого стола и занимающего полстены экрана стационарного комма.
- Не будем ходить вокруг да около, - сказал Пауль. Руки он держал на столешнице и Синди заметил на его пальце перстень с каким-то хитроумным вензелем. – Я хочу предложить вам роль, уже знакомую.
- Какую?
- А вы не поняли? – удивился Пауль. – Или Демис Димитриу вас не предупредил? «Голден Эппл» покупает права на постановку «Посвященной». Я хочу, чтобы вы сыграли Зло. Мне казалось, что вы дебютант и других ролей у вас раньше не было. Или я ошибаюсь?
- Нет, - покачал головой Синди. – Не ошибаетесь.
Синди был ошеломлен. Он допускал, что кто-нибудь в «Голден Эппл» после злополучной статьи решит попробовать его в какой-нибудь роли второго плана. Но Зло?! Одна из главных ролей?! Счастье медленно поднималось откуда-то из солнечного сплетения, отдавало в сердце, растекалось по телу.
- Так что? – улыбнулся Пауль и стал похож на обычного человека, а не работника могущественной «Голден Эппл». – Будем работать вместе?
- Будем, - улыбнулся в ответ Синди. – Конечно, я знаю эту роль.
- Слава небесам, а то я подумал уже, что на записи видел кого-то другого.
- Какой записи?
- Архива «Домино», конечно. Любой театр записывает премьеру для себя.
- Я не знал, - признался Синди. – Я же дебютант.
- Ах да. Кстати, сразу предупреждаю, чтобы не было обид – требую я и с дебютантов, и со звезд. Это понятно?
- Понятно.
- И второе, - Пауль строго посмотрел на Синди. – То, что вы поставили в своем балаганчике, на сцену выпускать нельзя. Впервые вижу, чтобы человек так изнасиловал свой же сценарий. Просто антиталант какой-то. Так что никакой истории бледного юноши, загубленного жестоким миром, не будет. Это отдает кошмарной пошлостью. Это тоже понятно?
- Я и не хотел, чтобы это была история загубленного юноши, - вздохнул Синди. – Я просто хотел, чтобы Зло вышло… живым.
- Ну да, оно вышло даже чересчур живым. Но это уже детали, которые нужно обсуждать на репетициях. Просто предупреждаю, чтобы потом ты не удивлялся, что тянешь одеяло на себя, а оно не тянется. Если принципиальные вопросы решили, займемся контрактом.
Лиу не поверил, когда Синди сказал, что подписал контракт с «Голден Эппл». Он только пришел с какой-то дискотеки и валялся на диване, закинув руки за голову и болтая ногами в блестящих брюках. На лице у него остались следы грима – вечеринка была костюмированной.
- Тогда я коронован Властелином Вселенной!
- Поздравляю, Ваше Величество, - фыркнул Синди.
- Мы составим отличную пару! Погоди… - сбавил тон Лиу, увидев, что Синди не спешит смеяться, - ты серьезно?
- А что такого? – Синди скрестил руки на груди.
- Но это же… «Голден Эппл»!
- И что? – Синди сам боялся поверить такой удаче, но если свои сомнения он воспринимал как должное, то они же, исходящие от Лиу, его раздражали. – По-твоему, на них не люди работают? Если ты еще не забыл, я вообще-то опытный танцор.
Лиу смотрел на него, наконец-то поверив, и Синди не мог понять его взгляд. В этом взгляде было что-то новое, как будто Лиу смотрел на чужого, незнакомого человека, а не на парня, с которым встречался больше полугода. В этом взгляде было незнакомое Синди восхищение, и непонятное напряжение. Лиу смотрел так, будто пытался что-то найти в Синди – и не мог.
- Очуметь, - сказал он медленно, подходя к Синди. – Это надо отпраздновать.
- Давай начнем, - согласился Синди и запустил пальцы в белые волосы.
В этот вечер Лиу был с ним более сдержанным, более аккуратным. Они давно успели хорошо изучить тела друг друга, но теперь Лиу касался его словно незнакомца, который надел маску Синди, как будто привыкал заново. Это не было неприятным, хотя Синди не мог понять, что произошло. Но ночью Лиу обнял его, как всегда, и, как обычно, заснул, опустив голову ему на грудь.
Квентин, узнав новости, помолчал, а потом сказал с улыбкой:
- Ну вот. Теперь наши пути окончательно расходятся. Но я рад, что ты получил хороший старт.
- Почему расходятся? – опешил Синди. – Я же не ухожу…
- Уходишь, - твердо сказал Квентин. – Ты еще как-то совмещал уроки с репетициями в «Домино», но «Голден Эппл» - это другой уровень. Тебе придется халтурить либо тут, либо там. Тут я не позволю… а там ты тоже не имеешь права это делать, сам понимаешь.
Синди опустил голову. Квентин был прав, Синди не мог отрицать ничего из его слов.
- Жаль расставаться с группой, - вздохнул он.
- Врешь, - ответил маэстро беззлобно. – Ты хоть вспомнил о них, когда контракт подписывал? Или огни рампы в глазах светились?
Возразить было нечего.
- Не вспомнил, - подытожил Квентин. – Что ж, значит, вам пора расходиться. Не буду говорить, что ты дал им все, что мог – но чтобы дать все, надо полностью превратиться из артиста в учителя, а ты пока не можешь.
- Маэстро, но хоть с вами-то я могу видеться дальше? - Синди не был уверен, что ему это будет позволено. Он сделал свой выбор в пользу театра и не жалел, но теперь ему казалось, что он подвел Квентина.
- Чучело! – засмеялся Квентин, и Синди полегчало. – Ты что, решил, что я теперь тебя демонстративно вышвырну за дверь? Еще немного – и я обижусь. Хоть иногда заходи, навещай старого учителя. Но объясняться со своими красавцами будешь сам! Меня от этого уволь, и так нужно думать, по каким группам их расставить. Если они останутся, конечно.
Они остались, хотя поначалу Люси заявила, что она ходила в группу к Синди и не хочет никуда переходить.
- Я не смогу заниматься у другого преподавателя, - твердила она.
Синди собрал учеников не в зале, потому что уже не чувствовал себя преподавателем, а за школой в небольшом сквере. Было еще по-зимнему холодно – Синди быстро привык, что «холодно» на Гайе – это плюс десять градусов по Цельсию, но в воздухе уже начинало пахнуть приближающейся весной. Здесь это был сладковатый запах гайиских первоцветов, которые уже пробивались между камней.
- Люси, - сказал он и сделал паузу, не зная, как подступиться. Чтобы потянуть время, закурил, и это произвело впечатление на всех четверых, Синди никогда не курил в их присутствии, и это было еще одно отличие Синди-преподавателя от обычного парня Синди Блэка, которому вдруг очень повезло. – Вы ведь сами учились, а я только вам немножко подсказывал.
- Вот и подсказывал бы дальше, - надула губы Люси. – Мне твои подсказки нравились.
- Но ты же, когда приходила, пришла не ради меня, - Синди затянулся глубже. – Ты пришла танцевать. И я пытался вложить в вас любовь к танцам и музыке. И если я не смог вам дать это главное, то я точно плохой преподаватель и учиться у меня не нужно.
Люси закусила губу, но промолчала.
- Да все понятно, - подал голос Гро. – Ты артист. Тебе зрители нужны, сцена, а с нами тебе тесно уже.
- Да, все всё поняли, еще когда тебя на спектакле видели, - кивнула Влада. – Уже тогда было ясно, что тебя в школе не удержишь. Просто жалко расходиться, вот и все.
Синди благодарно посмотрел на них, объяснивших все то, что происходило у него в душе, когда он подписывал контракт. Сейчас Гро показался ему очень похожим на Металла, который точно так же говорил редко, но зато по делу. Влада же частенько напоминала Фредди своей энергичностью и любовью к четким формулировкам.
- Мне с вами повезло, - сказал он. – Очень приятно было работать, правда.
Он осекся, сообразив, что напоминает Демиса с его «я вам очень благодарен, но идите вон».
- Холодно, - сказал Конрад, вроде бы ни к кому не обращаясь и подняв к небу невинные глаза. – Вот если бы кто-то налил кофе…
Это было уже не предложение к учителю, и это поняли все.
- Засранец ты и вымогатель, - фыркнул Синди, который окончательно прекратил преподавание в эту секунду. – Пошли до кафе, кофе сегодня с меня…
Синди не обмануло предчувствие перед премьерой. Она на самом деле должна была определить его дальнейший путь, а статья становилась приговором, то ли обвинительным, то ли оправдательным. От волнения строчки прыгали у Синди перед глазами, он читал выборочно, кусками, пытаясь уловить суть.
«…сценарий предельно прост, даже наивен, и возвращает зрителя к любимым в детстве сказкам…»
«…музыка для постановки полностью написана режиссером и ранее нигде не воспроизводилась. Если оценивать ее как самостоятельное произведение…»
«…стоит отдельно отметить работу художника по костюмам…»
«…однако жанр танцевального шоу предъявляет высокие требования к актерской игре, а в данном случае эти требования еще и подкрепляются особенностями сценария. Актеры ограничены в средствах выражения эмоций, они немы и полагаются только на уровень владения телом. От выразительности движений и мимики актеров зависит, увидит зритель наполненную чувствами историю или кукольное шоу, в котором по сцене под музыку зачем-то передвигаются роботы. К сожалению, в случае «Похищенной», стоит говорить скорее о втором случае».
Синди стиснул зубы, прикрыл глаза, но все-таки заставил себя вернуться к чтению.
«Как уже упоминалось, сценарий очень прост и представляет собой переработку старых сказок и легенд. Для того, чтобы не превратить подобный сюжет в примитивный спектакль, режиссеру и актерам стоило сосредоточиться на развитии главных героев и переживаемых ими изменениях. Приходится признать, что с поставленной задачей творческая команда не справилась».
Синди медленно выдохнул, борясь с желанием швырнуть комм через всю комнату. Каждое слово статьи жгло его и заставляло кусать губы от бессильной злости.
«Если говорить о Герое, которого сыграл Грег Охала, то при всем желании не получится усмотреть в его характере хоть какие-нибудь изменения. Герой показывает зрителям набор самых примитивных эмоций, в нем не удается заметить и тени сомнения. Он идет через сюжет, рубя направо и налево врагов и Благородно Защищая Друзей с одним и тем же выражением лица. С тем же успехом можно было выпустить на сцену робота с пулеметом».
Синди застонал сквозь зубы, потому что ни одного слова он не мог опровергнуть. Провал, провал…
«Образ Принцессы в исполнении Жанны Сежер несколько выигрывает рядом с Героем, но, увы, и его тоже нельзя назвать удачным. В отличие от Героя, Принцесса еще способна сомневаться, но и она действует в рамках шаблона. Она так легко переходит с одной стороны на другую и обратно, словно в ее голове не удерживается более двух мыслей разом, сопоставлять и размышлять она не способна. Она сосредоточена только на том, что видит – пока Герой не приходит и не стучит латной рукавицей по воротам, она не вспоминает о нем, хотя, казалось бы, должна по сюжету испытывать к нему подлинную любовь. Можно и не сомневаться, что оставив за спиной труп своего похитителя, она ни разу не вспомнит о нем. Принцесса – бабочка-однодневка.
Единственным, что не позволило спектаклю стать историей из жизни роботов, стал образ Зла, которое сыграл начинающий актер Синди Блэк».
Чтобы продолжить читать, Синди пришлось сделать несколько кругов по комнате быстрым шагом.
«Сцены с участием Зла – единственные, в которых что-то может для себя найти зритель, которому не достаточно для удовольствия от спектакля красивой музыки и ярких костюмов. Нам показывают, как у Зла – которое, впрочем, не такое уж и злобное, - рушится мировоззрение. Оно мыслит, мечтает, впадает в бешенство – словом, живет. Вот уж на чью долю выпадает больше всего переживаний, сомнений и разочарований. На фоне выхолощенных эмоций остальных персонажей крушение надежд Зла начинает выглядеть трагедией существа чувствующего среди манекенов. Разумеется, в мире сценария шансов на счастье у него нет. После спектакля я слышал, что некоторые зрительницы осуждают Принцессу, сбежавшую от Зла обратно к Герою. Лично мне здесь не видится никакого противоречия. Подобное притягивается к подобному. Пластику – пластик, живому – живое. Но живого в спектакле больше нет, и в итоге Зло умирает в одиночестве.
Спектакль называется «Похищенная», но я бы переименовал его в «Отверженного», потому что точка фокуса в постановке явно смещена с отсутствующих переживаний героини на метания Зла. Возможно, режиссер ставил перед собой задачу показать трагедию человека в окружении равнодушного общества, но в таком случае стоило сократить сцены с участием Героя раза в полтора, а также удалить из сюжета половину сказочных существ, которые не добавляют шоу ни смысла, ни глубины, ни красоты».
Синди перечитал этот кусок статьи два раза, медленно, шевеля губами. Потом еще посидел немного, тупо глядя на текст, но буквы не спешили пропадать. И только когда они немного померкли – комм перешел в режим энергосбережения – Синди вскочил с торжествующим воплем.
Это была самая настоящая истерика. Синди то хохотал, как помешанный, то не мог сдержать слез, хотя не плакал даже у Квентина, когда рассказывал о Цу-О. Он метался по дому, как бешеная муха, какими-то петлями и зигзагами, катался по полу, стуча по нему пятками от избытка эмоций, кусал собственные пальцы, не чувствуя боли. Любой, кто увидел бы Синди в этот момент, счел бы его сумасшедшим.
Это была победа, полная и безоговорочная. Синди не просто открыл себе дорогу в мир театра. Он получил последнее подтверждение своей правоты. Он победил Цу-О с его дрессурой и язвительными замечаниями, он убедился, что не зря оставался верен себе, своему чутью и понимаю роли. «Нас рассудят зрители», - решил он, и зрители рассудили в его пользу. Он не зря боролся, терпел чужую неприязнь, получал по лицу – все не зря.
Наконец, он выдохся, раскинулся прямо на полу, разбросав руки и ноги, как морская звезда. Потом снова открыл статью и перечитал, проговаривая про себя каждое слово. Затем послал вызов.
- Квентин, - сказал он с нежностью, - я догадывался, что не смогу с вами расплатиться никогда. Теперь я точно это знаю.
- Пустяки, - улыбнулся маэстро. – Я всего лишь предложил приятелю составить мне компанию. Жорж кристально честен, он никогда бы не стал искажать факты даже для друзей – слишком заботится о своей репутации.
- Да-да, а еще он любит в минуты досуга ходить в театры вроде «Домино». Не-ет, даже не пытайтесь уменьшить мою благодарность, это бесполезно.
- Да я и не пытаюсь. Но ты слишком впечатлен – это просто статья.
- Это не просто статья, - возразил Синди с мечтательным огоньком в глазах. – Это свидетельство того, что не зря я с их, сволочей, терпел все это время. Чуть не сбежал, знаете ведь. Вот пусть теперь получат.
- Не думал, что ты так мстителен.
- Просто мне некому было мстить при вас…
Позвонил Лиу, который должен был вернуться только через четыре дня.
- Я читал про ваш спектакль, - признался он. – Ты крут. Если даже Жорж признал… Жаль, что меня там не было.
- Да? – приподнял брови Синди. – А как там на источниках отдыхается, ничего? Интересно, наверное…
У Лиу сделалось такое несчастное лицо, что Синди расхохотался.
- Возвращайся давай, - сказал он уже без обиды. – У тебя еще четыре шанса увидеть все своими глазами.
У Демиса с «Домино» был контракт на пять спектаклей. В случае успеха режиссер надеялся перейти на площадку побольше. Он тоже пригласил репортеров на премьеру, но, во-первых, уровень у них был скромнее, чем у Жоржа, а во-вторых, рассыпаться в похвалах никто все равно не спешил. Синди очень сомневался, что Демис сумеет пробиться дальше и подозревал, что после пятого спектакля все так и утихнет.
Он снова ошибся.
В день прогона перед следующим спектаклем Синди шел в «Домино» с высоко поднятой головой, что наверняка воспринималось остальными как последняя степень его зазнайства.
- Ну что, Блэк, почем нынче берет неподкупный Жорж? – поинтересовался Грег Охала. Вид у Героя был кислый – еще бы, его в статье раскатали паровым катком.
- Не знаю, я все деньги на пластыри потратил, - ответил Синди.
- Какие пластыри? – сбился Грег.
- Которые тебе за уши приклеивал, чтобы у тебя лицо не менялось. В этом ведь тоже я виноват, а?
Грег покраснел так, словно его вот-вот должен был хватить удар.
- Ты…
- Грег, не надо, - умоляюще попросила Жанна и повернулась к Синди. – Синди… ты правда все это подстроил? Отомстил? Но за что?
- Нет, конечно! – вспыхнул Синди. – Делать мне больше нечего!
Ему не верили. Грег Охала смотрел с ненавистью и по нему было видно, что даже если с неба спустится ангел и скажет: Грег, ты не прав, ты и правда сработал плохо, - Охала скажет, что Синди подкупил силы небесные.
- Ты ничтожество и выскочка, - процедил он. – Понятия не имею, сколько ты или твой белобрысый любовник заплатили за эту статью, но с рук тебе это не сойдет.
- Ты уже и любовника моего успел изучить, - вздохнул Синди. – Охала, лучше бы ты репетировал больше, а не в моем белье копался и заговоры разоблачал.
- Репетировал? Да чтоб я лишний раз с тобой сталкивался еще!
- Кхм, - никто не заметил, как подошел Демис. Режиссер выглядел как-то странно: он улыбался, но глаза у него бегали и он словно стеснялся посмотреть на актеров.
- Только уважение к тем, с кем мы выходим на сцену, мешает мне хлопнуть дверью и уйти, - процедил Грег Синди, решив оставить за собой последнее слово. – Иначе я бы с тобой одним воздухом не дышал.
Если Синди понимал правильно, многие предпочли бы, чтобы дверью хлопнул он сам. Только некоторые смотрели на него дружелюбно. Еще часть после статьи не знала, чью сторону принять – Синди мог стать куда популярнее Охала. Но большинство не желало признавать собственных ошибок, и их неприязнь перерастала в ненависть.
- Кхм, - снова откашлялся Демис. – По поводу работы… нам нужно кое-что обсудить.
Он не сел, как всегда, на первый ряд, а поднялся на сцену. Остальные подтянулись ближе, в том числе и те, кто не принимал участия в ссоре. Синди только заметил, что в зале нет Цу-О. Заболел? Или не решился прийти после статьи и смотреть в глаза актерам?
- У нас было запланировано еще четыре выступления, - сказал Демис. Синди показалось, что он очень тщательно подбирал слова, хотя обычно режиссер говорил быстро и сбивчиво. – Но теперь я должен вам сказать, что больше ставить «Похищенную» мы не будем.
Актеры зашумели, переглядываясь в недоумении. На Демиса посыпались вопросы из толпы:
- Почему?
- Не окупается?
- «Домино» отказало?
- Из-за статьи? – этот вопрос прозвучал громче всего.
Казалось невероятным, чтобы из-за разгромной статьи режиссер отказался от дальнейшей работы. Любое шоу могло собрать отрицательные вызовы, но обычно создателей это не останавливало. Но статья Жоржа на главной странице новостного портала так взбудоражила всех, что артисты были готовы поверить, что в ней заключался корень зла.
- Нет, нет, - замахал руками Демис, но тут же сбился. – То есть, отчасти…
- Я так и знал! – голос Грега Охала перекрыл поднявшийся шум. – Блэк подставил всех!
«Еще немного, и они решат, что я сам эту статью написал, - подумал Синди. Вокруг него уже образовывалось пустое пространство, как вокруг заразного больного. – А потом порвут на куски. Достойная кончина Зла…»
- Позвольте мне объяснить, - надрывался Демис. Синди был только «за», в противном случае ему пришлось бы несладко.
- Дело в том, - сказал режиссер, когда все немного успокоились, - что компания «Голден Эппл» обратилась с предложением приобрести права на постановку «Похищенной»…
Снова поднялся ропот, но в нем слышалось удивление. Компанию «Голден Эппл» знали все. Ей принадлежали права на постановку известнейших мюзиклов и танцевальных шоу. В отличие от театров, имеющих свои труппы, «Голден Эппл» приглашала для участия в главных ролях звезд со стороны, и ей редко отказывали. Больше того, контракт от «Голден Эппл» мог стать настоящим яблоком раздора, за него боролись, ради него отказывались от других предложений. Отлично оборудованные залы, прекрасные костюмы, фантастические декорации и замечательные музыканты – все это ждало попавшего на спектакль от «Голден Эппл».
Разглашение суммы гонорара по договору было запрещено, но все понимали, сколько нулей должно быть в сумме оплаты за исключительные права на шоу, если платила «Голден Эппл». И все также понимали, что удержаться от искушения бедному режиссеру, чью постановку только что разнесли в пух и прах, было слишком трудно.
- А что же с нашими контрактами? – растерянно спросила Жанна.
- Как что? – громко ответил за Демиса Синди. – Мы свою задачу выполнили, нам сейчас скажут «спасибо» - и пойдем домой.
Только что актеры готовы были уничтожить Синди, но после этих слов они поддержали его. Ссоры между собой остались забыты перед лицом возможности остаться без работы.
Синди понимал мотивы Демиса, но это не мешало ему злиться. Если Грег Охала терял только деньги, то Синди терял свой дебют. Он мог рассчитывать на предложения от других режиссеров после статьи, но режиссеры обычно просматривали записи со спектаклей перед тем, как звать актеров на кастинг на крупные роли, а на премьеру Демис даже не заказал видеозапись – не хватило денег. Демис был хорошим сценаристом, отличным композитором – и никаким режиссером, и Синди первый посоветовал бы ему сосредоточиться на музыке и сценариях, но сейчас Димитриу хоронил его надежды.
- Подождите же, - Демис пытался усмирить поднимающуюся бурю, бегал вдоль края сцены и промокал лоб платком. – Конечно же, вы получите компенсацию согласно вашим контрактам…
Дальше слушать было неинтересно, и Синди пошел за своей курткой. Ему было ясно, чем кончится дело. Демис уже принял решение, может, уже подписал все необходимые документы. Потому-то не было Цу-О – его режиссер наверняка предупредил отдельно. Вот уж кому эта ситуация выгоднее всего – еще хвастаться будет, что спектакль, который он помогал ставить, получил мировую известность. С гонораром от «Голден Эппл» Демис без труда выплатит компенсации, актеры пошумят-пошумят и успокоятся. Даже если кто-нибудь и сунется в суд, дело его будет безнадежным – компенсации выплачены по условиям договоров, претензии отклонены. А он, Синди, останется, с чем был. Он только успел попробовать успех, только начал на что-то по-настоящему рассчитывать, как его отшвырнули обратно.
- Ты что-то быстро, - удивился Лиу, который вернулся с горячих источников. – Уже все?
- Все, - подтвердил Синди. – Уже совсем все.
Лиу попытался его утешить.
- Подумаешь, один спектакль закрылся. Может, тебе еще кто-нибудь предложит роль… Ты же справился.
- Угу, - ответил Синди. – Справился.
Он вспомнил слова Демиса о том, что косвенно на произошедшее повлияла статья, и только зубами заскрипел. Конечно, кто-то в «Голден Эппл» наверняка прочитал эту статью, может, достал потом сценарий, понял, что при должной обработке из него может получиться красивое шоу, и предложил Демису гонорар. А если бы не Синди, никакой статьи бы не было.
Он предавался самоедству, когда его комм зазвонил. Синди не глядя на экран ткнул в «Отклонить», но промахнулся и попал на «Принять».
На него с экрана смотрел незнакомый мужчина лет сорока. Не красивый – скорее очень ухоженный, холеный. Его костюм сигнализировал не просто о больших, а об очень больших деньгах – в свое время бывая в «Континенте», Синди научился определять такие вещи.
- Господин Блэк?
Синди показалось, что это уже было - и неприятно закончилось.
- Винченсо Спада, - вежливо ответил он.
- Простите?
«Пароль? Тектроник. Что тектроник? А что пароль?»
- Да, Синди Блэк, слушаю вас, - признался Синди.
- Добрый день, господин Блэк. Меня зовут Пауль Мартен, я режиссер-постановщик компании «Голден Эппл». Мне хотелось бы встретиться с вами для разговора о вашем возможном участии в новом спектакле. Вам удобно было бы подъехать в наш офис, скажем, через час?
- Удобно, - Синди пришлось откашляться, чтобы избавиться от хрипа в неожиданно севшем голосе.
- Прекрасно. Охрана вас пропустит. До встречи.
- До свидания, - механически ответил Синди.
Еще минуту он просто сидел и смотрел в свой комм. Нет, никаких шуток – на экране было четко написано: звонок продолжительностью в полминуты, ранее звонков с этого номера не было. Сообразив, что он сидит и тратит драгоценные секунды на тупое разглядывание комма, Синди подскочил и стал лихорадочно собираться.
- Синди, я гулять пошел, могу вернуться поздно, - сообщил из прихожей Лиу.
- На здоровье, - пробормотал Синди. Он метался между ванной и гардеробом. Заказал такси, потому что боялся не успеть на флаере. Спохватился, что не знает адрес офиса. Уточнил по карте, обругал себя за несообразительность – разумеется, офис находился в Зубе, в самом центре Парнаса.
За десять минут до назначенного времени Синди Блэк вошел в прозрачный лифт и смотрел, как стремительно удаляется земля под ногами. Его подташнивало, но не от страха высоты, а от волнения перед встречей.
Охрана на самом деле была предупреждена об его визите. Синди прошел через рамку, высокий мужчина в безупречно отглаженном костюме бросил взгляд на экран, где появились данные, считанные с идентификатора в комме Синди, и кивнул:
- Добрый день, господин Блэк. Кабинет десять-двадцать два, первый поворот налево.
Синди прошел в указанном направлении и выдохнул, как пловец перед прыжком, прежде чем войти.
В реальной жизни Пауль Мартен не выглядел так впечатляюще, как при разговоре по комму – возможно, потому что был ниже Синди на голову. А может, у Синди был такой взволнованный вид, что господин Мартен не стал добивать его еще и официальным обращением.
- Присаживайтесь, Синди, - он кивнул на кресло возле своего стола. – Вы не против отсутствия лишних формальностей? Я предпочитаю звать актеров по имени, вы тоже можете звать меня просто Паулем.
Синди сел на предложенное место, осматриваясь. Если бы его спросили раньше, он ни за что бы не решил, что этот кабинет может принадлежать режиссеру. Скорее на ум приходили профессии финансового директора или главного инженера какой-нибудь компании. В кабинете царил идеальный порядок. Вспоминая разбросанные там и тут вещи в квартире Демиса, Синди только удивлялся при виде светлой мебели, чистого стола и занимающего полстены экрана стационарного комма.
- Не будем ходить вокруг да около, - сказал Пауль. Руки он держал на столешнице и Синди заметил на его пальце перстень с каким-то хитроумным вензелем. – Я хочу предложить вам роль, уже знакомую.
- Какую?
- А вы не поняли? – удивился Пауль. – Или Демис Димитриу вас не предупредил? «Голден Эппл» покупает права на постановку «Посвященной». Я хочу, чтобы вы сыграли Зло. Мне казалось, что вы дебютант и других ролей у вас раньше не было. Или я ошибаюсь?
- Нет, - покачал головой Синди. – Не ошибаетесь.
Синди был ошеломлен. Он допускал, что кто-нибудь в «Голден Эппл» после злополучной статьи решит попробовать его в какой-нибудь роли второго плана. Но Зло?! Одна из главных ролей?! Счастье медленно поднималось откуда-то из солнечного сплетения, отдавало в сердце, растекалось по телу.
- Так что? – улыбнулся Пауль и стал похож на обычного человека, а не работника могущественной «Голден Эппл». – Будем работать вместе?
- Будем, - улыбнулся в ответ Синди. – Конечно, я знаю эту роль.
- Слава небесам, а то я подумал уже, что на записи видел кого-то другого.
- Какой записи?
- Архива «Домино», конечно. Любой театр записывает премьеру для себя.
- Я не знал, - признался Синди. – Я же дебютант.
- Ах да. Кстати, сразу предупреждаю, чтобы не было обид – требую я и с дебютантов, и со звезд. Это понятно?
- Понятно.
- И второе, - Пауль строго посмотрел на Синди. – То, что вы поставили в своем балаганчике, на сцену выпускать нельзя. Впервые вижу, чтобы человек так изнасиловал свой же сценарий. Просто антиталант какой-то. Так что никакой истории бледного юноши, загубленного жестоким миром, не будет. Это отдает кошмарной пошлостью. Это тоже понятно?
- Я и не хотел, чтобы это была история загубленного юноши, - вздохнул Синди. – Я просто хотел, чтобы Зло вышло… живым.
- Ну да, оно вышло даже чересчур живым. Но это уже детали, которые нужно обсуждать на репетициях. Просто предупреждаю, чтобы потом ты не удивлялся, что тянешь одеяло на себя, а оно не тянется. Если принципиальные вопросы решили, займемся контрактом.
Лиу не поверил, когда Синди сказал, что подписал контракт с «Голден Эппл». Он только пришел с какой-то дискотеки и валялся на диване, закинув руки за голову и болтая ногами в блестящих брюках. На лице у него остались следы грима – вечеринка была костюмированной.
- Тогда я коронован Властелином Вселенной!
- Поздравляю, Ваше Величество, - фыркнул Синди.
- Мы составим отличную пару! Погоди… - сбавил тон Лиу, увидев, что Синди не спешит смеяться, - ты серьезно?
- А что такого? – Синди скрестил руки на груди.
- Но это же… «Голден Эппл»!
- И что? – Синди сам боялся поверить такой удаче, но если свои сомнения он воспринимал как должное, то они же, исходящие от Лиу, его раздражали. – По-твоему, на них не люди работают? Если ты еще не забыл, я вообще-то опытный танцор.
Лиу смотрел на него, наконец-то поверив, и Синди не мог понять его взгляд. В этом взгляде было что-то новое, как будто Лиу смотрел на чужого, незнакомого человека, а не на парня, с которым встречался больше полугода. В этом взгляде было незнакомое Синди восхищение, и непонятное напряжение. Лиу смотрел так, будто пытался что-то найти в Синди – и не мог.
- Очуметь, - сказал он медленно, подходя к Синди. – Это надо отпраздновать.
- Давай начнем, - согласился Синди и запустил пальцы в белые волосы.
В этот вечер Лиу был с ним более сдержанным, более аккуратным. Они давно успели хорошо изучить тела друг друга, но теперь Лиу касался его словно незнакомца, который надел маску Синди, как будто привыкал заново. Это не было неприятным, хотя Синди не мог понять, что произошло. Но ночью Лиу обнял его, как всегда, и, как обычно, заснул, опустив голову ему на грудь.
Квентин, узнав новости, помолчал, а потом сказал с улыбкой:
- Ну вот. Теперь наши пути окончательно расходятся. Но я рад, что ты получил хороший старт.
- Почему расходятся? – опешил Синди. – Я же не ухожу…
- Уходишь, - твердо сказал Квентин. – Ты еще как-то совмещал уроки с репетициями в «Домино», но «Голден Эппл» - это другой уровень. Тебе придется халтурить либо тут, либо там. Тут я не позволю… а там ты тоже не имеешь права это делать, сам понимаешь.
Синди опустил голову. Квентин был прав, Синди не мог отрицать ничего из его слов.
- Жаль расставаться с группой, - вздохнул он.
- Врешь, - ответил маэстро беззлобно. – Ты хоть вспомнил о них, когда контракт подписывал? Или огни рампы в глазах светились?
Возразить было нечего.
- Не вспомнил, - подытожил Квентин. – Что ж, значит, вам пора расходиться. Не буду говорить, что ты дал им все, что мог – но чтобы дать все, надо полностью превратиться из артиста в учителя, а ты пока не можешь.
- Маэстро, но хоть с вами-то я могу видеться дальше? - Синди не был уверен, что ему это будет позволено. Он сделал свой выбор в пользу театра и не жалел, но теперь ему казалось, что он подвел Квентина.
- Чучело! – засмеялся Квентин, и Синди полегчало. – Ты что, решил, что я теперь тебя демонстративно вышвырну за дверь? Еще немного – и я обижусь. Хоть иногда заходи, навещай старого учителя. Но объясняться со своими красавцами будешь сам! Меня от этого уволь, и так нужно думать, по каким группам их расставить. Если они останутся, конечно.
Они остались, хотя поначалу Люси заявила, что она ходила в группу к Синди и не хочет никуда переходить.
- Я не смогу заниматься у другого преподавателя, - твердила она.
Синди собрал учеников не в зале, потому что уже не чувствовал себя преподавателем, а за школой в небольшом сквере. Было еще по-зимнему холодно – Синди быстро привык, что «холодно» на Гайе – это плюс десять градусов по Цельсию, но в воздухе уже начинало пахнуть приближающейся весной. Здесь это был сладковатый запах гайиских первоцветов, которые уже пробивались между камней.
- Люси, - сказал он и сделал паузу, не зная, как подступиться. Чтобы потянуть время, закурил, и это произвело впечатление на всех четверых, Синди никогда не курил в их присутствии, и это было еще одно отличие Синди-преподавателя от обычного парня Синди Блэка, которому вдруг очень повезло. – Вы ведь сами учились, а я только вам немножко подсказывал.
- Вот и подсказывал бы дальше, - надула губы Люси. – Мне твои подсказки нравились.
- Но ты же, когда приходила, пришла не ради меня, - Синди затянулся глубже. – Ты пришла танцевать. И я пытался вложить в вас любовь к танцам и музыке. И если я не смог вам дать это главное, то я точно плохой преподаватель и учиться у меня не нужно.
Люси закусила губу, но промолчала.
- Да все понятно, - подал голос Гро. – Ты артист. Тебе зрители нужны, сцена, а с нами тебе тесно уже.
- Да, все всё поняли, еще когда тебя на спектакле видели, - кивнула Влада. – Уже тогда было ясно, что тебя в школе не удержишь. Просто жалко расходиться, вот и все.
Синди благодарно посмотрел на них, объяснивших все то, что происходило у него в душе, когда он подписывал контракт. Сейчас Гро показался ему очень похожим на Металла, который точно так же говорил редко, но зато по делу. Влада же частенько напоминала Фредди своей энергичностью и любовью к четким формулировкам.
- Мне с вами повезло, - сказал он. – Очень приятно было работать, правда.
Он осекся, сообразив, что напоминает Демиса с его «я вам очень благодарен, но идите вон».
- Холодно, - сказал Конрад, вроде бы ни к кому не обращаясь и подняв к небу невинные глаза. – Вот если бы кто-то налил кофе…
Это было уже не предложение к учителю, и это поняли все.
- Засранец ты и вымогатель, - фыркнул Синди, который окончательно прекратил преподавание в эту секунду. – Пошли до кафе, кофе сегодня с меня…
@темы: Синди