"Поскольку аз есмь церемониймейстер, мне этот утренник вести, молчи, не спрашивай - куда" (с)
кусочек про лидеров и залыВремя шло, день концерта приближался, и Синди волновался все больше. Конечно, новичком на сцене он не был, держаться перед зрителями умел, но все же участие в настоящем шоу в концертном зале не сравнить было с ночью «У весельчака Хью», где задачей танцора было разогреть публику, а не поразить ее своим искусством. В образе красотки Мерилин Синди старался выйти за рамки работы танцовщицы в клубе, но он не мог ручаться, что его таланта хватит на серьезное выступление. Конкурсы бальных танцев в детстве не шли в расчет вообще.
Чем больше он волновался, тем больше репетировал, заставляя порой домашних ругаться последними словами и угрожать танцору немедленной расправой, если тот не выключит «эти завывания». В студии он тоже не давал себе лишний раз передохнуть, поражая Шарлот и Смита своим рвением, а на самом деле нещадно себя загоняя.
- Остынь, - сказал однажды Саймон, подошел прямо во время репетиции и обхватил Синди за талию, останавливая и прижимая к себе. – Перегоришь.
- А вдруг… - попытался протестовать танцор, но довольно вяло, потому что на самом деле с каждым днем уставал все больше.
- Не вдруг, - уверенно ответил Саймон, легко прихватывая зубами его ухо. Мелкий и Металл тактично отвернулись – они поступали так каждый раз и порой их старательно подчеркиваемое отсутствие любопытства смущало транса больше, чем самое пристальное внимание. – Я же вижу, что ты справишься.
Он был хорошим лидером. Синди верил. Но предпочитал не расслабляться.
Совсем не по себе танцору стало, когда он впервые увидел зал, в котором должен был состояться концерт. По его просьбе Шарлот привела Синди туда, когда еще не были готовы голодекорации – трансу хотелось посмотреть на сцену. Остальным участникам группы этот зал был знаком, и Синди решил немного освоиться до начала репетиций.
Увиденное превзошло его ожидания. Они с Шарлот пришли в обеденное время, в зале висела теплая тишина, в которой растворялись их шаги. Совершенно бесшумно работала одна установка по очистке воздуха, распространяя вокруг свежий легкий запах. Подобная стояла и «У весельчака Хью», но в клубе на первых порах сложно было отделаться от привкуса какой-то химии, которую добавляли в очиститель для большей эффективности. Потом привыкали. В концертном зале «Альфа» сам запах казался совершенно натуральным, организаторы не привыкли злоупотреблять всевозможными отдушками. Просто чистый, слегка сладковатый воздух. Смешно – приходить в концертный зал, чтобы подышать свежим воздухом…
Синди легко взбежал на сцену. Странно: вблизи она не казалась такой громадной, выглядела как-то уютнее, если здесь вообще уместно было такое слово. Устроители заботились о всех: и о зрителях, и об артистах. Танцор сделал несколько шагов, потер носком туфли покрытие – не скользит, разумеется, странно было бы ожидать подобной халатности от работников «Альфы».
- Ахой, - позвал Синди.
Эха не было. Отличная акустика, кто бы сомневался.
- Значит, здесь, - пробормотал он себе под нос, но Шарлот восприняла это как реплику в свой адрес.
- Почти здесь. Ты у нас птица высокого полета! Видишь во-он ту площадку?
Синди задрал голову, и при виде «во-он той площадки» сердце у него екнуло.
- Не бойся, - весело сказала его спутница. – Во-первых, ее опустят ниже – сейчас подняли для работы осветителей и декораторов. Наши голокарты еще проверять надо и испытывать… А во-вторых, площадку окружат силовым полем. Разбиться тебе не грозит. Или у тебя фобия?
- Нет, - мотнул головой Синди. – Да даже если и была бы…
- Сразу видно, что фобии у тебя нет, - заметила Шарлот. – Иначе ты бы не был так уверен. Ну что, ты насмотрелся?
- Ага.
Было бы хорошо прийти сюда совсем одному. Побродить на сцене. Рядом со сценой, пытаясь представить, как зал заполняет толпа. Привыкнуть к еле заметному сладкому оттенку запаха. Может, даже полежать с закрытыми глазами. Но в присутствии Шарлот, когда с минуты на минуту должны были вернуться с обеда работники сцены, это было невозможно.
- Нагулялись? И как тебе? – поинтересовался Саймон, когда они вернулись в студию.
- Впечатляет, - честно сказал Синди. На самом деле впечатляло более чем. «Альфа» казалась слишком большой, группа – слишком известной, а зрители – слишком требовательными для него. Танцор верил в свой талант, но всему есть пределы, а творческому человеку свойственно сомневаться в своих силах. Приближающийся концерт пугал, при мысли о нем в животе появлялся тяжелый металлический шар, который тянул Синди книзу, лишая привычной легкости движений.
Весь оставшийся день танцор был задумчив и тих, то и дело вываливаясь из окружающей действительности в свои мысли. Он еле заметил, как почти опустела студия и вздрогнул, когда на его талию опустились ладони Саймона. Вокалисту нравилось подкрадываться сзади, это Синди уже понял, но это знание не помогало почувствовать чужое присутствие за спиной.
- Ты сегодня как неживой, - Саймон привычно поймал его в кольцо рук, - в чем дело, м?
- Да так, - танцору не хотелось признаваться в своих страхах, чтобы не выглядеть нервным слабаком. Люди готовятся спокойно, а он все дергается.
- Как лидеру группы мне надо следить за состоянием участников! Если ты и завтра будешь ползать сонной мухой, придется мне тебя выпороть. Сразу взбодришься.
Синди поперхнулся, представив себе эту сцену и поняв, что мысли о наказании постепенно трансформируются, становясь совершенно неуместными, когда ты собираешься домой после долгой репетиции, чтобы спокойно выспаться.
- Поручи это Смиту. Менеджер группы должен следить, чтобы я работал!
- О, Смит мало что понимает что в творческой работе, что в порке. Не нужно заставлять бедолагу перенапрягаться.
- Проверял? – подколол Синди. – Я давно думал, что он однажды должен сорваться и отходить тебя, чем под руку попадется!
- Ха, попробовал бы он! Но мне понятен ход твоих мыслей. Смит плохо действует на неокрепшие умы своим трудоголизмом.
- От этого у меня иммунитет, - пробормотал Синди, вспомнив Майка. – И сам ты… неокрепший ум.
- Нет, - заверил Саймон, разворачивая его лицом к себе. – Я антивирус к Смиту.
Спустя несколько поцелуев, от которых у Синди начала кружиться голова, он снова вспомнил о причине своей нервозности.
- Саймон, а вы раньше там выступали?
- Где – там?
- В «Альфе».
- А, ты все об этом. Пару раз.
- И… как?
- А что «как»? Как всегда. Ты же сам выступал, должен понимать.
- Выступал. Но не в «Альфе»…
- Так, - решительно сказал Саймон и схватил его за руку, - пошли.
- Эй, куда?!
- В «Альфу».
В «Альфе» возникла заминка – рабочий день заканчивался, время репетиций подходило к концу и, хотя концертов этим вечером не было и зал пустовал, пускать туда артистов никто не собирался. Саймону пришлось применить все свое обаяние, чтобы уговорить строгую даму, занимающуюся выдачей пропусков, позволить им провести в зале десять минут. Дама решительно не понимала, что делать группе в неполном составе без предварительного запроса и без техники на сцене во внеурочное время да еще и десять минут, за которые ничего прорепетировать невозможно, но лидеру «Черной Луны» приходилось брать и не такие крепости.
- Хорошо, но в моем присутствии и на десять минут, - сдалась все-таки строгая охранница. – И энергоблок я отключу, господа, только свет оставлю. Никакой спецтехники. И без того нарушаем…
- О, никаких проблем не будет, - ослепительно улыбнулся Саймон. Синди уже знал примерный перечень его улыбок, эта была предназначена как раз для тех, от кого певец собирался что-то добиться. – Разумеется, мы не стали бы уговаривать вас нарушить свой долг!
Госпожа Гелерт, как звали эту очередную жертву обаяния звезды, только вздохнула, покачала головой и провела их обоих в зал. Он еще не был заперт – только-только ушел со своей репетиции танцевальный ансамбль, и возились на своих позициях осветители, еще раз настраивая систему приборов с учетом всех сделанных поправок. Было похоже, что у танцоров имелась своя Шарлот с не меньшим списком требований.
Синди не понимал, зачем они пришли. Он уже видел этот зал сегодня, и теперь, вечером, он не казался ему менее подавляющим. Танцор был уверен, что за десять минут ничего не изменится.
Саймон уверенно прошел на сцену и по лесенке поднялся на знакомую уже площадку, которая на сей раз была опущена вниз и покоилась на опорах всего в метре над сценой.
- Эй, никаких перемещений! – заволновалась госпожа Гелерт.
- Конечно, - заверил ее Саймон. – Синди, иди сюда.
Транс, все еще не понимая преследуемых Саймоном целей, покорно прошел и встал рядом. Его лидер шагнул вбок и оказался у танцора за спиной. Синди кожей почувствовал направленные на них любопытные взгляды. Все, разумеется, знали об их связи и теперь с интересом ждали чего-то, как будто Саймон собрался разложить его на этой же площадке.
Синди не готов был поручиться, что эта мысль не могла посетить его лидера.
- Какого хуя-то? – спросил он, грубостью маскируя неловкость. – Я это все видел уже.
- Нихрена ты не видел. Закрой глаза.
- Зачем?
- Надо. Увидишь.
Синди вздохнул и подчинился. Спорить с Саймоном не хотелось, да и интересно было: что еще могло прийти ему в голову.
- А вот теперь смотри. Нет, глаз не открывай, так смотри. И слушай. Смотри: в этом зале дофига народу, они кричат, хлопают, визжат; и все они ждут нас. Тебя ждут! Того, что им можешь дать ты и только ты! И вот ты выходишь, и они встречают тебя криками, овациями, ты чувствуешь, как из зала идет энергия, как она позволяет тебе двигаться, но хочется все больше и больше, и ты сам отдаешь свою энергию в зал, а ее возвращается в десятки, в сотни раз больше, и к тебе прикованы все взгляды… Это начинается концерт, и второго такого не будет уже никогда, потому что одинаковых вообще никогда не бывает, и там, внизу, готовы сорвать голос, подпевая…
Синди замер, зажмурившись. Голос Саймона действовал на него гипнотически, как и раньше бывало, но если до этого вечера он чаще воспринимал интонации, упуская смысл, то теперь, напротив, он слышал каждое слово, а потом как наяву увидел перед собой, внизу толпу зрителей, услышал гром аплодисментов, и где-то были Саймон, и Мелкий, и Металл, Синди привычно ощутил прохладный наушник, только непонятно было, почему же он стоит, когда уже прошел проигрыш, и сейчас Саймон начнет петь. И тогда он сделал шаг, другой…
Теплые руки легли на его плечи.
- Стоп! Тебе тут падать от силы метр, но все-таки неприятно! Поля-то нет.
Танцор моргнул и открыл глаза. Никаких зрителей, кроме осветителей и госпожи Гелерт не было, в зале было тихо, клубились пылинки в лучах прожекторов и темнота укрывала пространство за сценой. А он и правда уже готов был отрабатывать программу. Но самое главное: там, в его воображении, когда вся «Альфа» была полна народу, страха не было. Было предвкушение, страсть, готовность работать, а страха не было.
- Ты выйдешь и сделаешь это.
- Выйду и сделаю, - кивнул Синди, хотя вопроса Саймон не задавал.
- Господа, десять минут прошло! – недовольно окликнула их охранница.
- Уже уходим! – отозвался Саймон и спрыгнул с площадки на сцену. Синди поспешил за ним.
- А теперь чеши домой, - велел ему лидер уже на улице. – Чтобы завтра был свежий и бодрый, а не как сегодня!
- А ты? – вырвалось у Синди.
- А у меня еще встреча.
По его довольной улыбке Синди догадался, какого характера эта встреча и фыркнул.
Уже подходя к остановке флаера, транс кинул взгляд на оставшееся позади мерцающее голубоватым светом здание концертного зала и чуть улыбнулся. «Альфы» он больше не боялся.
Чем больше он волновался, тем больше репетировал, заставляя порой домашних ругаться последними словами и угрожать танцору немедленной расправой, если тот не выключит «эти завывания». В студии он тоже не давал себе лишний раз передохнуть, поражая Шарлот и Смита своим рвением, а на самом деле нещадно себя загоняя.
- Остынь, - сказал однажды Саймон, подошел прямо во время репетиции и обхватил Синди за талию, останавливая и прижимая к себе. – Перегоришь.
- А вдруг… - попытался протестовать танцор, но довольно вяло, потому что на самом деле с каждым днем уставал все больше.
- Не вдруг, - уверенно ответил Саймон, легко прихватывая зубами его ухо. Мелкий и Металл тактично отвернулись – они поступали так каждый раз и порой их старательно подчеркиваемое отсутствие любопытства смущало транса больше, чем самое пристальное внимание. – Я же вижу, что ты справишься.
Он был хорошим лидером. Синди верил. Но предпочитал не расслабляться.
Совсем не по себе танцору стало, когда он впервые увидел зал, в котором должен был состояться концерт. По его просьбе Шарлот привела Синди туда, когда еще не были готовы голодекорации – трансу хотелось посмотреть на сцену. Остальным участникам группы этот зал был знаком, и Синди решил немного освоиться до начала репетиций.
Увиденное превзошло его ожидания. Они с Шарлот пришли в обеденное время, в зале висела теплая тишина, в которой растворялись их шаги. Совершенно бесшумно работала одна установка по очистке воздуха, распространяя вокруг свежий легкий запах. Подобная стояла и «У весельчака Хью», но в клубе на первых порах сложно было отделаться от привкуса какой-то химии, которую добавляли в очиститель для большей эффективности. Потом привыкали. В концертном зале «Альфа» сам запах казался совершенно натуральным, организаторы не привыкли злоупотреблять всевозможными отдушками. Просто чистый, слегка сладковатый воздух. Смешно – приходить в концертный зал, чтобы подышать свежим воздухом…
Синди легко взбежал на сцену. Странно: вблизи она не казалась такой громадной, выглядела как-то уютнее, если здесь вообще уместно было такое слово. Устроители заботились о всех: и о зрителях, и об артистах. Танцор сделал несколько шагов, потер носком туфли покрытие – не скользит, разумеется, странно было бы ожидать подобной халатности от работников «Альфы».
- Ахой, - позвал Синди.
Эха не было. Отличная акустика, кто бы сомневался.
- Значит, здесь, - пробормотал он себе под нос, но Шарлот восприняла это как реплику в свой адрес.
- Почти здесь. Ты у нас птица высокого полета! Видишь во-он ту площадку?
Синди задрал голову, и при виде «во-он той площадки» сердце у него екнуло.
- Не бойся, - весело сказала его спутница. – Во-первых, ее опустят ниже – сейчас подняли для работы осветителей и декораторов. Наши голокарты еще проверять надо и испытывать… А во-вторых, площадку окружат силовым полем. Разбиться тебе не грозит. Или у тебя фобия?
- Нет, - мотнул головой Синди. – Да даже если и была бы…
- Сразу видно, что фобии у тебя нет, - заметила Шарлот. – Иначе ты бы не был так уверен. Ну что, ты насмотрелся?
- Ага.
Было бы хорошо прийти сюда совсем одному. Побродить на сцене. Рядом со сценой, пытаясь представить, как зал заполняет толпа. Привыкнуть к еле заметному сладкому оттенку запаха. Может, даже полежать с закрытыми глазами. Но в присутствии Шарлот, когда с минуты на минуту должны были вернуться с обеда работники сцены, это было невозможно.
- Нагулялись? И как тебе? – поинтересовался Саймон, когда они вернулись в студию.
- Впечатляет, - честно сказал Синди. На самом деле впечатляло более чем. «Альфа» казалась слишком большой, группа – слишком известной, а зрители – слишком требовательными для него. Танцор верил в свой талант, но всему есть пределы, а творческому человеку свойственно сомневаться в своих силах. Приближающийся концерт пугал, при мысли о нем в животе появлялся тяжелый металлический шар, который тянул Синди книзу, лишая привычной легкости движений.
Весь оставшийся день танцор был задумчив и тих, то и дело вываливаясь из окружающей действительности в свои мысли. Он еле заметил, как почти опустела студия и вздрогнул, когда на его талию опустились ладони Саймона. Вокалисту нравилось подкрадываться сзади, это Синди уже понял, но это знание не помогало почувствовать чужое присутствие за спиной.
- Ты сегодня как неживой, - Саймон привычно поймал его в кольцо рук, - в чем дело, м?
- Да так, - танцору не хотелось признаваться в своих страхах, чтобы не выглядеть нервным слабаком. Люди готовятся спокойно, а он все дергается.
- Как лидеру группы мне надо следить за состоянием участников! Если ты и завтра будешь ползать сонной мухой, придется мне тебя выпороть. Сразу взбодришься.
Синди поперхнулся, представив себе эту сцену и поняв, что мысли о наказании постепенно трансформируются, становясь совершенно неуместными, когда ты собираешься домой после долгой репетиции, чтобы спокойно выспаться.
- Поручи это Смиту. Менеджер группы должен следить, чтобы я работал!
- О, Смит мало что понимает что в творческой работе, что в порке. Не нужно заставлять бедолагу перенапрягаться.
- Проверял? – подколол Синди. – Я давно думал, что он однажды должен сорваться и отходить тебя, чем под руку попадется!
- Ха, попробовал бы он! Но мне понятен ход твоих мыслей. Смит плохо действует на неокрепшие умы своим трудоголизмом.
- От этого у меня иммунитет, - пробормотал Синди, вспомнив Майка. – И сам ты… неокрепший ум.
- Нет, - заверил Саймон, разворачивая его лицом к себе. – Я антивирус к Смиту.
Спустя несколько поцелуев, от которых у Синди начала кружиться голова, он снова вспомнил о причине своей нервозности.
- Саймон, а вы раньше там выступали?
- Где – там?
- В «Альфе».
- А, ты все об этом. Пару раз.
- И… как?
- А что «как»? Как всегда. Ты же сам выступал, должен понимать.
- Выступал. Но не в «Альфе»…
- Так, - решительно сказал Саймон и схватил его за руку, - пошли.
- Эй, куда?!
- В «Альфу».
В «Альфе» возникла заминка – рабочий день заканчивался, время репетиций подходило к концу и, хотя концертов этим вечером не было и зал пустовал, пускать туда артистов никто не собирался. Саймону пришлось применить все свое обаяние, чтобы уговорить строгую даму, занимающуюся выдачей пропусков, позволить им провести в зале десять минут. Дама решительно не понимала, что делать группе в неполном составе без предварительного запроса и без техники на сцене во внеурочное время да еще и десять минут, за которые ничего прорепетировать невозможно, но лидеру «Черной Луны» приходилось брать и не такие крепости.
- Хорошо, но в моем присутствии и на десять минут, - сдалась все-таки строгая охранница. – И энергоблок я отключу, господа, только свет оставлю. Никакой спецтехники. И без того нарушаем…
- О, никаких проблем не будет, - ослепительно улыбнулся Саймон. Синди уже знал примерный перечень его улыбок, эта была предназначена как раз для тех, от кого певец собирался что-то добиться. – Разумеется, мы не стали бы уговаривать вас нарушить свой долг!
Госпожа Гелерт, как звали эту очередную жертву обаяния звезды, только вздохнула, покачала головой и провела их обоих в зал. Он еще не был заперт – только-только ушел со своей репетиции танцевальный ансамбль, и возились на своих позициях осветители, еще раз настраивая систему приборов с учетом всех сделанных поправок. Было похоже, что у танцоров имелась своя Шарлот с не меньшим списком требований.
Синди не понимал, зачем они пришли. Он уже видел этот зал сегодня, и теперь, вечером, он не казался ему менее подавляющим. Танцор был уверен, что за десять минут ничего не изменится.
Саймон уверенно прошел на сцену и по лесенке поднялся на знакомую уже площадку, которая на сей раз была опущена вниз и покоилась на опорах всего в метре над сценой.
- Эй, никаких перемещений! – заволновалась госпожа Гелерт.
- Конечно, - заверил ее Саймон. – Синди, иди сюда.
Транс, все еще не понимая преследуемых Саймоном целей, покорно прошел и встал рядом. Его лидер шагнул вбок и оказался у танцора за спиной. Синди кожей почувствовал направленные на них любопытные взгляды. Все, разумеется, знали об их связи и теперь с интересом ждали чего-то, как будто Саймон собрался разложить его на этой же площадке.
Синди не готов был поручиться, что эта мысль не могла посетить его лидера.
- Какого хуя-то? – спросил он, грубостью маскируя неловкость. – Я это все видел уже.
- Нихрена ты не видел. Закрой глаза.
- Зачем?
- Надо. Увидишь.
Синди вздохнул и подчинился. Спорить с Саймоном не хотелось, да и интересно было: что еще могло прийти ему в голову.
- А вот теперь смотри. Нет, глаз не открывай, так смотри. И слушай. Смотри: в этом зале дофига народу, они кричат, хлопают, визжат; и все они ждут нас. Тебя ждут! Того, что им можешь дать ты и только ты! И вот ты выходишь, и они встречают тебя криками, овациями, ты чувствуешь, как из зала идет энергия, как она позволяет тебе двигаться, но хочется все больше и больше, и ты сам отдаешь свою энергию в зал, а ее возвращается в десятки, в сотни раз больше, и к тебе прикованы все взгляды… Это начинается концерт, и второго такого не будет уже никогда, потому что одинаковых вообще никогда не бывает, и там, внизу, готовы сорвать голос, подпевая…
Синди замер, зажмурившись. Голос Саймона действовал на него гипнотически, как и раньше бывало, но если до этого вечера он чаще воспринимал интонации, упуская смысл, то теперь, напротив, он слышал каждое слово, а потом как наяву увидел перед собой, внизу толпу зрителей, услышал гром аплодисментов, и где-то были Саймон, и Мелкий, и Металл, Синди привычно ощутил прохладный наушник, только непонятно было, почему же он стоит, когда уже прошел проигрыш, и сейчас Саймон начнет петь. И тогда он сделал шаг, другой…
Теплые руки легли на его плечи.
- Стоп! Тебе тут падать от силы метр, но все-таки неприятно! Поля-то нет.
Танцор моргнул и открыл глаза. Никаких зрителей, кроме осветителей и госпожи Гелерт не было, в зале было тихо, клубились пылинки в лучах прожекторов и темнота укрывала пространство за сценой. А он и правда уже готов был отрабатывать программу. Но самое главное: там, в его воображении, когда вся «Альфа» была полна народу, страха не было. Было предвкушение, страсть, готовность работать, а страха не было.
- Ты выйдешь и сделаешь это.
- Выйду и сделаю, - кивнул Синди, хотя вопроса Саймон не задавал.
- Господа, десять минут прошло! – недовольно окликнула их охранница.
- Уже уходим! – отозвался Саймон и спрыгнул с площадки на сцену. Синди поспешил за ним.
- А теперь чеши домой, - велел ему лидер уже на улице. – Чтобы завтра был свежий и бодрый, а не как сегодня!
- А ты? – вырвалось у Синди.
- А у меня еще встреча.
По его довольной улыбке Синди догадался, какого характера эта встреча и фыркнул.
Уже подходя к остановке флаера, транс кинул взгляд на оставшееся позади мерцающее голубоватым светом здание концертного зала и чуть улыбнулся. «Альфы» он больше не боялся.
@темы: Синди
-
-
17.11.2010 в 11:34Ура, ура, новый кусочек!
-
-
17.11.2010 в 13:23Терпеливо ждём продолжения!
-
-
18.11.2010 в 07:36