Прослушать или скачать Алексей Рыбников «Тема полета» бесплатно на Простоплеер
- Сюда, генерал, в спальню, прошу вас, в спальню!- Сюда, генерал, в спальню, прошу вас, в спальню!
К счастью, хозяйка дома не утратила способности соображать после всех потрясающих событий. Хозяин встал у балконной двери и только и мог повторять: «Но как же… откуда… фасад… три тысячи на отделку…» Его жена осталась здравомыслящим человеком и указала Байхрату, куда отнести бесчувственную Фаризе.
- Пошлите за королевским лекарем. И принесите соли и отвар красной коры, - велел Байхрат, и хозяйка поспешила отдать распоряжения слугам.
Кровать в супружеской спальне была украшена балдахином, который был опущен. Байхрат попытался отодвинуть его локтем, не преуспел и готов был уже сорвать глупую тряпку, когда худая рука Аламата подцепила тяжелую занавесь и отвела в сторону.
- Благодарю, - буркнул Байхрат и опустил свою королеву на затканное золотыми цветами и птицами покрывало.
Фаризе была белее мрамора, тяжелые веки были опущены, полные губы приоткрылись. Из волос у нее вывалилось несколько шпилек, и густые черные пряди вывалились из сложной прически на плечи и грудь. Она казалась больной и беззащитной, и Байхрат обернулся к двери: где там люди с душистой солью и отваром?!
Вместо этого он увидел Соймаха – зрелище столь же неприятное, как и бесполезное, хотя и слегка смешное. Верховный жрец едва успел скрыться от драконьего пламени за щитом Байхрата, и ему слегка опалило брови и волосы. Щеки пламенели – не то от гнева, не то от ожога. Глаза тоже горели, но здесь ожоги были точно ни при чем.
Соймах неловко проковылял на середину комнаты – ноги-то он когда успел повредить? или от страха отнялись? – и возопил:
- Это все ваши штучки, Аламат!
Для верности он еще и ткнул пальцем в сторону советника, хотя никакого другого Аламата в комнате не было.
- Объяснитесь, - холодно отозвался обвиняемый.
- Нет уж, теперь вам надо объясняться! О, змей лукавый и пригретый на груди! Что ты устроил?!
Почему-то в порыве чувств Соймах сбивался с «вы» на «ты» и переходил на высокий штиль. Он сделал еще несколько шагов, теперь палец с опаловым перстнем качался у самого носа Аламата.
- Только ты, ученый изверг, мог напустить на нас это чудище!
- Что я слышу, - Аламат поморщился и отвел от своего лица пухлую руку верховного, - мои способности, наконец, признаны Храмом. Жаль, что незаслуженно.
- Ты, ты, ты!..
- Остыньте, вы сами не понимаете, что говорите.
- О, я все понимаю, - Соймах перевел дух и заговорил спокойнее, хотя в голосе его все еще мелькали визгливые истерические нотки. – Видит Морог, вы решили опозорить и извести самого преданного его слугу!
- Не слишком ли затратно вышло бы?
- Кому знать, сколько денег нужно потратить на такую зверюгу, как не тебе! Ты и напустил ее на меня и на Ее Величество, чтобы избавиться от тех, кто мешает тебе забрать всю власть в свои руки! Если бы не генерал…
- Я отказываюсь слушать этот бред. Я вместе с генералом держал щит над Ее Величеством. Покорно прошу прощения, что счел ее жизнь важнее безопасности верховного жреца.
- Изменник!
- Прекратите! – гаркнул Байхрат, которому надоело слушать их перепалку. – Здесь королева!
- Спасибо, что вспомнил, Байхрат.
Все трое разом обернулись к кровати. Фаризе приподнялась на локтях и осматривала своих приближенных, слегка прищурившись.
Байхрат почему-то думал, что в нее непременно должен был вселиться Морог. Теперь, когда его правосудию был брошен такой вызов, бог должен был рвать и метать. Байхрат даже не удивился бы, если бы Морог заговорил прямо на балконе, когда на их головы обрушилась огненная лавина. Это было бы хуже всего – и не случилось. Обошлось. Однако и теперь бог не спешил изъявлять свой гнев…
Первым, как ни странно, опомнился Соймах – и бухнулся на колени перед кроватью, от усердия едва не ударившись лбом о ее деревянный бок.
- Великое счастье, что вы живы, Ваше Величество. Припадаю к вашим ногам с просьбой. Велите покарать человека, который осмелился совершить такое дерзкое покушение на вас, нарушить волю Морога, освободить изменника и предателя и едва не убить самого преданного вашего слугу!
- Что ты на это скажешь, Аламат? – спросила королева. Говорила она медленно, делая небольшую паузу после каждого слова.
Байхрат снова оглянулся на дверь – провалились там все, что ли?!
- Я полностью согласен с верховным жрецом, Ваше Величество, - коротко поклонился Аламат, и Байхрат едва не поперхнулся. – Добавлю только, что перед этим злодея нужно отыскать, потому что я, например, сейчас не имею ни малейшего понятия, кто он и где находится.
- Ты прекрасно знаешь, кто он и где находится! – повысил голос Соймах. – Только один человек во всем королевстве мог совершить такую подлость, и этот человек осмеливается называться советником королевы.
- Доказательства! – вспыхнули глаза Аламата. – Вы со своими жрецами, Соймах, слишком привыкли бросать людей в казематы по одному подозрению. Но со мной вам это сделать не удастся. Доказательства, иначе, видит Морог, я спущу вас с лестницы за клевету!
- Доказательства? – прищурился Соймах. – Ловко. Однако все знают, что вы пропадали в своем доме на окраине почти сутками. Не оттуда ли вылетел этот ужасный зверь?
- Чушь, - не повел бровью Аламат. – Все, как вы говорите, знают, что я создавал там новое оружие для армии Морога.
- Для армии Морога? – скривился Соймах. – А кто может знать это наверняка, если вашей работы никто не видит? Если вы отказались пустить к себе даже преданного слугу Морога, скромного жреца, который всей душой желал вам помочь? Наводит на подозрения…
- Наводит на подозрения? – на щеках и даже на лбу у Аламата проступили неровные красные пятна. – Меня уже многое и давно наводит на подозрения! Или я должен был доверять всем и каждому, после того как мой план проникновения в Альдалир сорвал предатель?! Или после того как мою помощницу зверски убили прямо у ворот моей лаборатории?! Может, мне стоило устраивать приемы и танцевать прямо посреди зала для испытаний?! С разъяснениями для всех желающих, что здесь происходит?!!
- Почтенный брат Халлат…
- Хоть отец, дед и внук! После провала в Альдалире глупо было разбрасываться доверием! Может, у меня есть свои подозрения, вот только я не кричу о них на каждом углу, не имея доказательств!
- Довольно, - поморщилась Фаризе.
Байхрат с легким интересом смотрел на Аламата и не мог припомнить, когда в последний раз видел его вышедшим из себя. В самом ли деле он так разозлился или это было частью его игры? В таком случае советник мог бы в свободное время давать представления, обнаружив немалые способности. Пятнистый румянец так и полыхал, левый глаз дергался и косил, советник задыхался, брызгал слюной и выглядел опасным безумцем. Соймах же, напротив, успокоился и, сложив руки на животе, пристально наблюдал за соперником и даже не пытался вставить слово. «Перегибает», - подумал Байхрат об Аламате.
Услышав королевское слово, Аламат повернулся к Фаризе.
- Ваше Величество, - сказал он уже спокойнее, хотя его голос так и норовил сорваться на позорный фальцет, - я прошу вас посетить дом, где я работаю со своими людьми. Я докажу, что все это время я трудился только на благо Харрадона. Я прошу вас увидеть мою работу своими глазами.
- Моя королева, вы еще слишком слабы, - поспешно вмешался Байхрат.
После слов Аламата у него волосы на голове зашевелились. Впору было решить, что советник в самом деле повредился умом и решил покончить жизнь самоубийством. Ведь он сам прекрасно знал, что если Соймах найдет хоть одно доказательство того, что дракон – дело рук его соперника…
- У меня королеве не будет грозить никакая опасность, - отрезал Аламат и бросил на Байхрата сердитый взгляд.
- Неужели ты решился пригласить меня в свою твердыню, Аламат? – усмехнулась Фаризе. – А я уже и не надеялась. Что ж, таким случаем не стоит пренебрегать. Мы едем. Байхрат, дай мне руку.
Дверь распахнулась – слуги принесли, наконец, отвар красной коры.
***
В святая святых Аламата Байхрат был впервые, хотя его жена накануне провела там немало времени вместе с Литой. Горвина и Байхрата гостеприимный хозяин не позвал, хотя они и настаивали.
- Чем меньше вас будут видеть в моих владениях, тем лучше, - отрезал советник.
- Ни за что не поверю, что у вас нет полудюжины тайных входов в дом, - не выдержал Байхрат, но тщетно.
- Сейчас не время плутать по тайным ходам, генерал, - отмахнулся Аламат. – Между прочим, сегодня танцевальный вечер у главного церемониймейстера. Окажите ему любезность – бедняга умрет от счастья, а вас запомнят вдали от моего дома накануне тревожных событий.
- Я мог бы помочь, - возразил Байхрат, уязвленный тем, что его бесцеремонно отодвигают в сторону, как бесполезную вещь.
- Нет, - вздохнул Аламат. – Вы же не собираетесь использовать силу Морога, чтобы победить его же?! С тем же успехом вы можете поливать песок.
- Я не хочу, чтобы моя жена…
- Ступай, Байхрат, - вмешалась Зиэ и взяла мужа за руку. – Со мной все будет в порядке.
- Теряем время, - заметил Аламат.
В итоге Байхрат сдался и пошел надевать «выходной» мундир – единственную признаваемую им одежду для светских развлечений. Дом они покинули вместе с Горвином – маринера тоже не пригласили, его чудесные способности сейчас были ни к чему. Друзья мрачно переглянулись. Обоим тяжело было отойти в сторону и предоставить действовать женщинам и Аламату. Горвину было немного проще развеяться – по плану он шел надираться в таверну, стучать там кулаком по столу и обещать вытащить сына любой ценой. После чего с шумом и руганью отбывал в Хег-Медель на «Разящий».
- Только не переусердствуйте, - сказал Аламат. – Еще не хватало, чтобы Мороговы братья вас схватили за богохульство. Да и проблемы со стражей сейчас были бы совсем некстати.
Презрительный взгляд был ему ответом. Байхрат усмехнулся: еще не родился сухопутный житель, который мог бы учить маринера пить и буянить. Так что Горвин мог отвести душу в кабаке, а вот генерал промучился весь вечер, раскланиваясь с сиятельными пустоцветами и размышляя, что же делает Зиэ.
И теперь, когда его с почетом провели через главный вход в Аламатово святилище, Байхрат, помимо тревоги, испытывал здоровое любопытство.
Генерал слишком хорошо знал, чем Морог может одарить, а чем нет, чтобы верить в народные сказки о чудесах в доме советника. Поэтому он не ждал, что за дверью его будут ждать огненные реки, самоцветные берега и ряды клеток с врагами королевства, у которых зашиты рты, снята полосами кожа и руки пересажены на задницу. Вспомнив байку об этих руках, которую серьезно рассказывал один из придворных, Байхрат едва не рассмеялся.
Вместо огненных рек и стонущих пленников внутри ждал совершенный хаос. Во всяком случае, так показалось генералу, который привык, что к его прибытию везде наведена чистота и блеск, люди накормлены, одеты в чистое и построены ровными рядами на подметенном плацу. Здесь же явно не привыкли к визитам высоких гостей. При виде королевы, которая опиралась на руку Байхрата, и верховного жреца люди поспешно поднимались из-за столов, неловко кланялись, кто-то пытался заслонить спиной недоеденный обед, а его товарищ прикрывал тарелки и ложки платком, очень стараясь быть незаметным. С потолка спускалось нечто, генералу напомнившее чучело совы. В дверном проеме видно было, как в соседнем зале что-то вращается и меняет цвет, четверо в робах с капюшонами и в перчатках до локтей метались между этим непонятным сооружением и королевой, как будто не могли решить, что важнее.
- Продолжать работу! – разрешил их сомнения Аламат. И легко поклонился Фаризе. – Прошу меня простить, Ваше Величество, но мои люди не должны отвлекаться, иначе мы погубим несколько месяцев работы.
- Я понимаю, Аламат, - милостиво сказала королева. - Пусть они продолжают.
Аламат повел королеву по залам. Байхрат сначала с любопытством глядел по сторонам, но довольно скоро ему приелось это зрелище. Там что-то сверкает и шипит, тут что-то блестит и пузырится, люди в робах и перчатках снуют между столами, иногда переговариваются на каком-то птичьем языке, отдаленно похожем на харратский. Интересно смотреть первую минуту, а потом становится скучно. Да еще и Фаризе все-таки стало хуже – она сильнее вцепилась в локоть Байхрата и замедлила шаг, хотя со стороны слабость королевы мог бы заметить только очень близко знающий ее человек. За королевой и ее приближенными тянулась свита – только и слышалось «ох!» и «прелесть!» от придворных дам и «пожалуйста, не руками!» - со стороны аламатовых помощников.
Байхрату уже стало казаться, что Аламат как-то исказил пространство дома и сделал в нем вдвое больше комнат, чем там помещалось обычным способом, когда Соймах заметил:
- Все это очень интересно, советник. Ваши люди, очевидно, очень хорошо обучены. Настолько, что непонятно, зачем же вам пропадать тут все время, если они так прекрасно справляются сами.
- Я должен был встать к столу и начать опыт, чтобы удовлетворить ваше любопытство? – поднял брови Аламат. Он выглядел бледнее обычного, волосы на висках потемнели от пота. Впрочем, виной тому мог быть жар в тиглях. – Или, может, взять иголку и шить мантию? Что-то я не замечал, Соймах, чтобы вы занимали место младшего певчего в хоре. Я здесь не для того, чтобы смешивать порошки и выводить заклинания, так же как генерал в армии не для того, чтобы идти за войском с барабаном.
- Интересное сравнение с армией, занятное, - произнес верховный под нос, но так, чтобы его было слышно всем.
- В любом случае, - продолжил Аламат, проигнорировав эти слова, - я показал вам эти залы для того, чтобы Ее Величество убедилась сама, что я не прячу в углах драконов.
- Здесь – да, - Соймах настолько осмелел, что решался высказываться раньше Фаризе. – Но что вы прячете в тени, советник? Той самой, мимо которой вы нас провели?
Аламат побледнел еще сильнее, капля пота скатилась по его виску. Байхрат напрягся. «Попались, - подумал он. – Глупо было надеяться, что этот гад что-то упустит».
Как всегда в минуту опасности, разум Байхрата работал быстро и четко. От Соймаха надо было избавляться. Жаль, что этого нельзя было сделать прямо здесь – если даже люди Аламата были преданы своему господину, как воины древности, по залам порхала свита королевы. Значит, следовало уединиться…
- Что же ты молчишь, Аламат? – спросила королева. – Что это за тень, о которой говорит Соймах?
На Аламата было жалко смотреть. Край его рта мелко подрагивал, лоб собрался морщинами, на нем выступили розовые пятна.
- Это всего лишь мой кабинет, Ваше Величество, - выдавил он. – Я прихожу туда, если мне нужно поработать в одиночестве.
- Так покажи его нам. Ты ведь пригласил нас, чтобы мы посмотрели на твою работу, верно?
- Сейчас там нет ничего интересного, моя королева. Ничего завершенного…
- Потому что нечто завершенное оттуда сегодня устроило пожар на площади? – прищурился Соймах.
- Вовсе нет!
- Довольно, - махнула рукой королева. – Я желаю видеть, где ты работаешь, Аламат. Считай это приказом.
- Как будет угодно моей королеве, - поклонился Аламат. Соймах сверлил его глазами, а Байхрат смотрел на жреца и думал, куда бы ловчее ударить его, чтобы смерть не выглядела насильственной. – Но я прошу, чтобы ваша свита осталась здесь. К своей собственной работе я не пускаю сейчас даже доверенных лиц.
Байхрат попытался встретиться глазами с советником, но ответного взгляда не понял. Если Аламат решил убрать Соймаха таким незамысловатым образом… Грубо, конечно, но трудные времена требуют решительных действий. Конечно, смерть верховного жреца вызовет пересуды, но ничего, люди проглотят это. Главное, чтобы не вмешалась Фаризе… И Морог. Байхрат не был готов убивать бога голыми руками где-то в подвалах у Аламата. С тем же успехом можно было тыкать мечом в облака или душить ручей.
Королева объявила придворным ждать ее, чем обескуражила людей Аламата, которым предстояло обуздывать порывы этой пестрой толпы. Впрочем, ученые не были слишком строги, когда какая-нибудь юная прелестница указывала пальчиком на сосуд с переливающимся перламутром раствором или разноцветным порошком и спрашивала: ой, а что это?
Советник отправился, лавируя между столами, стойками и странными приспособлениями обратно к выходу, как показалось Байхрату. Они снова пришли в центральный зал, и Аламат повел рукой в сторону дальней стены. Точнее, того черного пятна, которое заменяло там стену. Байхрат потянул носом воздух – впервые он почувствовал то, что привык называть настоящей магией, которая не имела никакого отношения к аламатовым порошкам и склянкам. Опыты Аламата показались ему… несерьезными. От темноты в конце зала веяло серьезным волшебством. Смертельно серьезным.
Аламат пошел по начищенному полу к дальней стене, пока его тень не коснулась чернильного мрака. Байхрат вдруг подумал, что темнота может откусить у советника кусок тени, и потом ему придется отращивать новую. Аламат обернулся, гости видели теперь его лицо через большую круглую линзу, которая зачем-то стояла в зале. Вид был демонический.
- Прошу сюда, - позвал Аламат.
Королева шагнула вперед, а вместе с ней и Байхрат, который все еще поддерживал ее под руку. Соймах двинулся следом, но на его розовом лице Байхрат заметил отблеск недовольства.
Это недовольство проявилось, когда они поравнялись с Аламатом. Советник почти задевал плечом стену черноты позади. Мрак не клубился, не колыхался, больше он напоминал гладкое непрозрачное стекло, но Байхрат не сомневался – сквозь эту преграду можно пройти. Если получить разрешение хозяина дома, конечно. Генерал не был трусом. Но он хорошо бы подумал, прежде чем бросаться штурмовать эту преграду без разрешения.
- Вы хотите, чтобы мы прошли туда? – спросил Соймах, которого посетили те же соображения. – И что же нас будет ждать?
- Моя работа, - с тщательно разыгранным удивлением ответил Аламат. – Вы, кажется, хотели разоблачить мои коварные замыслы? Что же, вот мое убежище, мое место работы, мой тайник. Или вы боитесь, что там вас сразу проглотит второй дракон?
Отлично, - подумал Байхрат, - Соймах сам себя загнал в ловушку. Он так громко кричал о том, что нужно осмотреть кабинет Аламата, что теперь не мог отказаться от визита. Тем самым он поставил бы себя в глупое положение перед королевой и ничего не выиграл бы. Кроме своей жизни, может быть. Ему оставалось только уповать на то, что слуги Морога не решатся убить верховного жреца.
К тому же выводу пришел и Соймах.
- Морог защитит меня, - величественно сказал он. – Я готов идти. Но стоит ли Ее Величеству…
- Стоит, - оборвала Фаризе. – Не думаешь ли ты, что Морог не стал бы защищать меня, Соймах?
- Ваше Величество, я и в мыслях не имел…
- Вот и придержи язык. Что же мы встали, Аламат?
- Я пойду первым, Ваше Величество, - с легким поклоном ответил Аламат. – И прошу вас следовать за мной. Не нужно пугаться темноты – глаза постепенно привыкнут.
- Что ты знаешь о темноте, - вырвалось у Фаризе, но она тут же величественно подняла подбородок. – Ступай.
Аламат еще раз поклонился и шагнул в черноту. Поверхность «стекла» даже не дрогнула, сомкнулась за спиной хозяина, все такая же гладкая и неподвижная. Байхрат протянул руку и коснулся пальцами мрака. Рука не почувствовала ничего, только кончики пальцев пропали из вида, как отрезало. Фаризе повела плечами и без малейших признаков волнения шагнула за Аламатом. Байхрат, конечно, следовал за ней.
Ему показалось, что кто-то завязал ему глаза – ни проблеска не было заметно внутри, ни светлого пятна. Дыхание Фаризе сбилось, и она крепче ухватилась за рукав своего спутника.
- Морог, помоги, - Соймах преодолел свои сомнения, и оказался в темноте вместе с остальными. Байхрат почувствовал тычок в спину – жрец пытался на ощупь понять, что его окружает. Велико было искушение развернуться и оглушить его, ничего не видящего. Но это было слишком рискованно. Слишком близко к главному залу, Соймах мог вырваться.
- Сами справимся, - раздался в тишине слегка насмешливый голос Аламата. У Байхрата сложилось неприятное впечатление, что советник прекрасно видел, как они пытаются освоиться – и наслаждался зрелищем. – Минуту терпения, Ваше Величество. Сейчас станет светлее.
И в самом деле, непроглядный мрак на глазах рассеивался, из темноты проступили очертания стола с письменным прибором на нем, стула, полки с книгами. Аламат умудряется тут еще и читать?! Сам Аламат обнаружился у стены, руку он держал на ручке массивной дощатой двери.
- Это мой кабинет, - пояснил он, когда понял, что его гости привыкли к темноте. – Место для размышлений. А воплощаются идеи здесь, - он кивнул на дверь. – Прошу вас.
Аламат открыл дверь, Байхрат почувствовал, как из проема пахнуло теплом. Теплом – и запахом металла. Соймах тоже наверняка почувствовал этот запах и довольно улыбнулся – все запомнили, как сверкали медные крылья дракона на солнце. «Рано, - сказал себе Байхрат. – Еще слишком рано».
За дверью оказалась каменная лестница, ведущая вниз. При виде нее на ум сразу приходили россказни об аламатовых казематах, где томятся враги государства. Аламат неожиданно легко, как подросток, побежал вниз по вытертым ступеням. Байхрат усмехнулся, но положил руку на рукоять меча, когда последовал за вертким советником. Фаризе шла перед ним – узкая лестница не позволяла идти рядом. Сзади грузно топал Соймах.
Еще рано. Лучше внизу. Помощь Аламата была бы не лишней, и Байхрат еще не знал, что делать с Фаризе. Соймах восторжествует, когда увидит следы преступления Аламата, и тогда…
Лестница повернула направо, и по стенам разлилось мягкое голубое свечение. Байхрат нахмурился, крепче сжал пальцы на рукояти и шагнул с последних ступенек туда, где должен был находиться источник этого сияния.
Зал «воплощения идей» у Аламата оказался не очень большим, не больше оружейной Байхрата, зато много выше – каменные стены уходили вверх на три человеческих роста. Они ничем не были украшены, зал походил на каменный мешок, не хватало только тощей тюремной лежанки и слива для нечистот. Слева Байхрат краем глаза заметил стол, на который грудой были свалены инструменты. Резкий запах металла усилился, стало жарче, хотя никакого огня здесь не разводили.
Аламат стоял посреди зала, скрестив руки за спиной. А за его спиной размещалось нечто, чей вид заставил Байхрата быстро шагнуть вперед и заслонить собой королеву.
Никаких следов дракона. Никаких пробных образцов, плодов неудачных попыток, медной чешуи.
Это походило на громадного человека – он опустился на одно колено, но даже так он почти задевал макушкой высокий потолок. Рогатый шлем, какие носили в древности, покрывал его голову, защищал лоб и переносицу, на кончиках рогов поблескивали голубые искры. Бесстрастное лицо с глубоко посаженными глазами и жесткой складкой рта отливало металлом. На пластины брони, которая явилась из тех же времен, что и шлем, пошло столько стали, что хватило бы на оружие целому взводу. В могучих руках исполин держал меч, который показался Байхрату смутно знакомым. Он напряг память в попытке понять, где же он уже видел такой клинок, почти вспомнил…
- Что это? – выдохнула Фаризе, и воспоминание вывернулось и ускользнуло прочь.
- Я хотел сделать это сюрпризом для Вашего Величества, - ответил Аламат, гордо вскинув голову. – Столько разговоров было о том, что Харрадону не удержать Альва, даже если удастся занять его. Когда я закончу работу и у Харрадона появятся воины, которые не уступят деокадийским големам, это станет возможным даже без поддержки с моря!
Байхрат представил себе, как громадные воины берут Альв. Как выдирают могучими руками куски из городской стены, как топчут мощеные мостовые, крушат дома, расшвыривают вражеских солдат… Сердце обожгло предвкушением: да, с такой армией он еще мог бы повернуть ход войны! Сам Морог не возразит против воинов, которые как будто пришли из старинных преданий!
Погоди, - возразил разум, - а откуда все-таки Аламат его взял? Вернее, откуда он взял время, чтобы сотворить такое чудо?! Если бы он в самом деле, как говорили в народе, не ел бы и не спал, и то он не успел бы создать и дракона, и гиганта. Но создал…
- Пусть он пройдется, - приказала королева.
- Увы, Ваше Величество, - развел руками Аламат. – Работа еще не закончена. Я и не хотел показывать ее раньше времени, но почтенный Соймах настоял.
Почтенный Соймах прошел мимо Аламата – тот даже не пошевелился, как будто врос в пол, - вытянув руки, как во сне. Потянулся к громадной ноге, словно сомневался в ее реальности.
- Не руками, - резко сказал Аламат. – Ваше Величество, должен ли я дать еще какие-нибудь разъяснения? Или, может, верховный жрец до сих пор считает, что я – подлый предатель, который совершил покушение на свою королеву?
- Никаких обвинений, Аламат, - мягко ответила Фаризе. – Ты хорошо потрудился, мы видим это. Соймах, ты должен принести извинения советнику.
- Прошу прощения, - пробормотал обескураженный Соймах. – Я беспокоился лишь о благе Харрадона.
- Не только вы беспокоитесь о благе, - отрезал Аламат. Руки у него дрожали, он коротко сглатывал.
- Ваше Величество, ваша свита наверняка беспокоится из-за вашего долгого отсутствия, - сказал Байхрат.
- Ты прав. Я видела все, что хотела. Идем.
- Я пойду последним, моя королева, - произнес Аламат. – Без меня это место может не принять… посторонних.
Уже уходя, Байхрат обернулся и еще раз посмотрел на Великого Харрата. И вспомнил, наконец, где видел этот меч. У себя в оружейной и видел, Аламат еще вертел его в руках. Байхрат прищурился, присмотрелся к гиганту… Улыбка тронула его губы. Ну, мастер, ну, шутник… А форму гарды переврал. Что поделать, нет способности у человека к оружейному делу.
- Осторожнее, Ваше Величество, ступеньки крутые, - сказал он вслух.
***
Когда Фаризе и ее спутники скрылись за поворотом, Аламат без сил опустился на пол, жадно хватил ртом воздух. Перед глазами плясали мошки и вспыхивали звезды, виски сдавило, к горлу подкатывала тошнота. Из-под подошвы у него выскользнула медная чешуйка и ускакала куда-то в угол. Аламат проводил ее взглядом. Надо же, едва не попались на такой мелочи. Откуда она взялась посредине зала…
За спиной Аламата растворялась иллюзия, сквозь полупрозрачный силуэт громадного воина проступала груда металлического хлама. Тут были и первые, неудачные, драконьи крылья, и лапа без когтей, и даже ощерившаяся медными клыками пасть – одни челюсти, без остальной части черепа.
Нетрудно создать иллюзию. Трудно сделать ее такой, чтобы в нее поверили более сильные маги.
Сильно и больно закололо сердце, Аламат прижал руку к груди и лег на спину. Мир кружился, как после бутылки хорошего вина. Быть и похмелью – колдовать Аламат не смог бы еще несколько дней. Лучше бы в эти дни не появляться лишний раз во дворце. Изобразить оскорбленное достоинство – после такого чудовищного клеветнического оскорбления, в котором каждое слово – правда… Нет, не получится. Нужно еще искать злодеев, которые покусились на цвет Харрадона. Наверное, раскрытие собственного заговора будет стоить советнику немало сил… Да и верховный просто так не отступится.
Аламат усмехнулся – ну вот, дождался признания от Соймаха. Сообразил верховный, что никто другой не способен дерзнуть и воплотить такой замысел. Его чудо. Его детище. Как он летел, его медный дракон, как изящно удалось схватить эту невероятную манеру движения, изгибы тела, контуры хвоста… Хвостом Аламат гордился особенно. Он провозился с ним несколько недель, но результат того стоил.
Все тело болело ужасно, каждая мышца просила отдыха. Аламат понял, что зря лег – подняться теперь казалось задачей непосильной. Он согнул одну ногу, другую. Вяло дернулся и снова повалился на спину, едва не расшибив затылок о каменный пол. Уперся ладонями в пол и все-таки сумел сесть.
А солдаты так встают каждый день. После переходов, после сражений, после вылазок – все равно, долг зовет, поднимайся и снова в бой…
- Ни за что, - пробормотал Аламат и кое-как поднялся на ноги. Пошатнулся, но устоял.
«Когда же я сдохну…»
Нужно было еще спасать своих людей от жгучего любопытства и не менее жгучего обаяния королевской свиты.