Все, последняя глава, дальше только эпилогКосмопорт находился на большом расстоянии от города, поэтому во второй раз в своей жизни Синди прибывал в Анатар на машине. Различия были только в том, что в этот раз вместо старого разваливающегося флаера подали автомобиль с тонированными стеклами.
- Уберите тонировку, - попросил Синди. – Я хочу посмотреть.
Стекла посветлели, и разница с первым прилетом усилилась. Тогда стояла ночь, Анатар сверкал и переливался тысячами огней. Сейчас было раннее утро, и Синди смотрел, как из молочного тумана проступают небоскребы, похожие на обломанные зубцы скал, и чувствовал, что сердце у него бьется где-то в горле. Он избегал Анатара пять лет, а теперь хотел как можно скорее попасть в него, окунуться в его туман, снова увидеть улицы, мосты и парки. Он ждал встречи с городом, как ждут встречи с другом, с которым расстались после нелепой размолвки.
Когда автомобиль припарковался у отеля, Синди выскочил из салона и пил, пил влажный анатарский воздух, неповторимый запах осеннего утра. Осмотрелся жадно, но район был малознакомый, Синди нечего делать было возле гостиниц, если не считать «Хайлэнда», где они были с Майком.
- Мне казалось, ты не любишь Анатар, - заметил удивленный Джон за его спиной.
- Тебе казалось, - покачал головой Синди. – Пойдем размещаться, я хочу еще успеть погулять.
Времени на прогулку ему хватило с лихвой. Не смотря на все старания Джона, который из лучших побуждений старался сократить пребывание Синди в Анатаре, из-за расписания планетолетов у Синди был целый день, потому что встреча была назначена на вечер. Синди думал сперва, что побежит встречаться с друзьями, но внезапно понял, что хочет сначала поздороваться с самим городом. Он гулял по улицам, пересекал площади и скверы, обедал в знакомых кафе. Анатар легко принимал его снова, со всеми своими офисами, небоскребами, скульптурами и мостами. По сравнению в леденцово-ярким Парнасом центр Анатара казался почти серым и спокойным, но это ничуть не умаляло любви Синди. «Никуда я не полечу после инструктажа», - понял он. – «Останусь тут до вылета…»
Офис был совершенно стандартный, ничем не отличавшийся от офисов Гайи. Видел один – видел все, разница только в цене кресел, коммов и обоев. Синди и Джон прибыли минута в минуту, и к их появлению за столом уже расселись остальные участники. Синди поздоровался и улыбнулся, увидев несколько знакомых лиц – к счастью, приятных. Перспектива провести месяц на острове бок о бок с недоброжелателем его не грела.
- Вы точны, господин Блэк, - улыбнулась молодая женщина во главе стола, щеголяющая шикарным загаром. Синди решил, что это и есть инструктор по выживанию в условиях тропиков, но это была Лина Хофф, главный менеджер проекта, а инструктором оказался невысокий мужчина, жилистый и напоминающий обезьяну.
- Начнем? – предложил кто-то. – Время.
- Давайте подождем последнего участника, - улыбнулась Лина.
- Кажется, я опоздал, - раздалось от дверей, и Синди, сидевший спиной к входу, окаменел и убедился, что прошлого не существует, бесследно не пропадает ничего и никогда. Этот сильный голос с легкой хрипотцой он узнал бы из тысячи.
Саймон Блик прошел к свободному месту на другой стороне стола, по пути сбросив кому-то на руки плащ, сел, кинул на стол одну из своих непременных шляп и откинулся на спинку стула.
- Можно начинать.
- Спасибо, господин Блик, - с еле заметной иронией сказала Лина Хофф. – Уважаемые участники, я рада приветствовать вас…
Синди не слушал. А если бы и слушал, то не смог бы разобрать ни слова, будто разучился понимать человеческую речь. Он мог только смотреть.
Саймон скользнул равнодушным взглядом по лицам напротив и вдруг резко обернулся к Синди – узнал. Его глаза на мгновение удивленно округлились, но он тут же знакомо прищурился и медленно обнажил в улыбке зубы. Синди ограничился кивком.
Он не стал отводить взгляд. Синди знал, что все равно будет смотреть на Саймона, и сам Саймон это тоже знал, поэтому глупо было притворяться и изображать равнодушие.
Саймон мало изменился за пять лет. Скорее стал еще лучше, и в этом была особая вселенская несправедливость. Все тот же загар, все те же белые волосы – кажется, они стали короче, чем Синди их помнил. Мятая рубашка – возможно, Саймон вытащил ее откуда-то, когда времени гладить уже не было, но выглядела она на нем как находка дизайнера. Никто из знакомых Синди не умел так носить одежду, как Саймон Блик.
Среди его колец Синди безошибочно разглядел обручальное и чуть не поперхнулся. «Где-то кто-то сдох», - изумленно подумал он. – «Саймон Блик, панический боявшийся потерять свободу, женился». Синди неприятно царапнула эта новость. Между ним и Саймоном все было кончено, сам Синди тоже не жил отшельником эти пять лет, но сам факт, что кто-то умудрился приручить Саймона Блика, задевал самолюбие Синди.
Саймон тоже открыто рассматривал его, и Синди задался вопросом, каким бывший любовник увидит его самого. Синди отклонился от обычного образа, ему просто некогда было делать макияж и подбирать аксессуары, так что он был одет просто и строго. Он вдруг подумал, что в таком виде Саймон может счесть его изрядно поскучневшим. Может, это и к лучшему.
Они отвернулись друг от друга одновременно, как по команде. На экране проектора демонстрировались виды острова, слово перешло к маленькому тренеру. Синди не знал, слушает ли Саймон, но сам он по-прежнему ничего не понимал. Его мысли были заняты другими вещами, и на главный предмет этих мыслей Синди бросал косые взгляды.
Оказалось, он все еще помнил, даже мелочи въелись в его память накрепко. Привычка Саймона слушать, приподняв одну бровь, словно он с иронией относился ко всем словам собеседника. Когда ему было интересно, крылья длинного носа слегка раздувались, как будто Саймон принюхивался. Поза – откинувшись на спинку стула, нога на ногу, локоть лежит на столе. Улыбка… но здесь Синди пасовал, потому что у Саймона было сто тысяч улыбок на все случаи жизни.
Одно изменилось точно – взгляд. Когда Саймон перестал смотреть на Синди, это было особенно заметно. Блик и раньше умел изображать равнодушие, но именно что изображать, обычно при этом Саймон внутри кипел и мысленно бил собеседника кирпичом по голове. Сейчас же Синди видел в его глазах не то отрешенность, не то непонимание, что здесь делают все эти люди, а главное, он сам.
«Как он жил пять лет?» - подумал Синди. Это была очень опасная мысль.
За своими наблюдениями он потерял счет времени и очень удивился, когда обнаружил, что ему уже прислали контракт на подпись. Синди, не читая, нажал «принять». Джон удивленно покосился на него, но ничего не сказал. Напротив вспыхнул зеленым комм Саймона – тоже подписано.
- Когда летим? – осведомился Блик, который всегда умел задавать правильные вопросы.
- Да, - поддержал его Синди, ангельски улыбнувшись. – Когда?
В офисе повисла удивленная тишина. Джон незаметно толкнул Синди локтем в бок и зашептал на ухо.
- Звезда моя, мне казалось, ты пил только кофе, я не прав? Тебе только что разжевали каждый пункт контракта, что, где, когда и сколько! И ты только что этот контракт подписал!
У Лины Хофф было железное терпение, и она пояснила для не расслышавших: отлет через две недели.
- Так бы сразу и сказали, - пожал плечами Блик, и Синди подавил желание расхохотаться, потому что Саймон, как и он сам, ни одного слова из объяснений не слышал.
Делать здесь было больше нечего, во всяком случае, Синди – Джон еще прояснял какие-то отдельные моменты у организаторов. Синди понял, что пора отступать. Лучше всего куда-нибудь на улицы Анатара, которые всегда так хорошо успокаивали его. Синди сам не знал, как он проводить дни на острове посреди океана рядом с Саймоном Бликом, если даже после пары часов нахождения в одной комнате, ему хочется сбежать поскорее.
До спасительного лифта оставалось три шага, когда в спину Синди прилетело сказанное знакомым голосом: «Привет».
Синди обернулся. Саймон Блик, уже в плаще и шляпе, шел следом. Он поравнялся с Синди и первым нажал кнопку вызова.
- Привет, - ответил Синди. Он мог гордиться собой – прозвучало нейтрально, как обращение к старому знакомому. – Интересно вышло, да?
- Жизнь – забавная штука, - выдал Саймон. Из-за очков с затемненными стеклами нельзя было разобрать выражение его глаз.
«Если он находит все это забавным, я придушу его в первый же день и закопаю под пальмой», - подумал Синди.
Пришел лифт, и Саймон сделал галантный жест, пропуская Синди вперед, как женщину. Синди, как загипнотизированный, шагнул вперед.
В лифте стало еще хуже, потому что Синди вспомнил: раньше они, оставшись в лифте вдвоем, успевали целоваться, пока не приезжали на нужный этаж. А однажды они застряли, и когда лифт наладили и их выпустили, Синди пытался закрыть локтем разошедшийся шов на майке, потому что Саймон об одежде не заботился никогда. И вообще, на такое маленькое закрытое помещение было слишком много Саймона Блика. Синди не опасался того, что Саймон попытается поцеловать его или вообще как-то прикоснуться. Куда хуже, что ему хотелось сделать это самому. Узнать, остался ли он прежним… во всем.
- Куда ты теперь? – спросил Синди, чтобы разбить тишину. – Домой, к жене?
- К жене? – переспросил Саймон, посмотрел на свое кольцо, словно впервые увидел. – Ах да.
«Как можно забыть, что ты женат?!»
- Нет, - сказал Саймон. – Не к жене. Хочу отдохнуть от семейного очага.
- Не думал, что ты бегаешь от супружеского долга, - подколол Синди.
- Я отдаю на год вперед, с процентами, - оскалился Саймон, - никто не жаловался. А ты куда сейчас?
- У меня вообще нет никаких долгов, - чуть резче, чем следовало, ответил Синди. – Так что прогуляюсь. Я давно тут не живу.
- Поздравляю, - бросил Саймон и вышел из лифта.
Синди еще позволил себе посмотреть, как он идет к автостоянке, и закатное солнце красит белые волосы в золотистый. Наверное, так все и должно было закончиться: встретились, поговорили, разошлись. Поставили точку. Сменили расставание со скандалом на спокойное прощание. Все правильно.
Джон все не шел, так что Синди, которому не хотелось лезть в нутро машины, присел на скамейку. Погода стояла дивная для Анатара в это время года. Ему повезло.
Прямо перед ним остановился красный спортивный автомобиль. Стекло опустилось.
- Подвезти? – спросил Саймон Блик.
Он задал вопрос с совершенно непроницаемым лицом, а это значило, что Синди стоило слушать и смотреть вдвое внимательнее, потому что Саймон Блик имел обыкновение говорить некоторые важные вещи с таким видом, с каким обычные люди говорят о погоде. Впрочем, сейчас все было ясно и так, потому что Саймон Блик не имел привычки подрабатывать извозом. Как обычно, он задал один вопрос, а вслух сказал совершенно другой, что совершенно не мешало понимать его правильно.
Синди вдруг стало очень легко и свободно, и куда-то пропали все его сомнения, терзания и неуверенность. «Судьба», - весело подумал он – «куда мне от нее деваться».
- Подвези! – сказал он и обошел автомобиль, чтобы сесть рядом с водителем. Улыбнулся – ну, разумеется, Саймон не мог купить себе другую машину! Только эту, спортивную, огненно-красную, наверняка разгоняющуюся с места, как небольшой космический корабль.
Синди еще успел помахать рукой появившемуся в дверях Джону. Менеджер охнул и вроде бы бросился следом, но Синди уже захлопнул дверь в салон, пристегнулся, и Саймон погнал вперед автомобиль так, что пассажира вдавило в кресло. И Синди выключил комм, который немедленно начал надрываться – как муху прихлопнул.
Саймон по-прежнему презирал автопилоты. И правила тоже презирал. Ограничений скорости для него не существовало, и то, что за столько лет он остался целым и живым, было не то данью его мастерству водителя, не то чудом господним. Ему сигналили все, он закладывал какие-то невероятные виражи, несколько раз Синди зажмуривался в полной уверенности, что сейчас им придет конец, но ничего не происходило. При этом у Синди не возникало даже мысли потребовать сбросить скорость. Больше всего ему хотелось высунуться в окно и орать от восторга. Синди снова было девятнадцать, внизу проносился Анатар, улицы которого выглядели размытыми цветастыми полосами, а то, что вместо байка появился автомобиль… кому, как не актеру знать, что декорации – это не главное.
Когда, несмотря на бешеную скорость, Синди стал узнавать район, он сначала не поверил своим глазам. Но когда Саймон, сделав крутой поворот, припарковался, сомнений не осталось. Они были в подземном паркинге дома, в котором прожили почти два года вместе.
- Ты что же… сохранил квартиру?
- Угу, - кивнул Саймон и добавил. – Это удобно.
«Конечно, Блик», - мысленно согласился Синди. – «Это удобно. Я бы тоже на твоем месте говорил, что это удобно, что это запасной аэродром, что не хочется возиться с продажей, что это вложение средств… что угодно, но не продал бы. Хотя… может, и наоборот. Постарался бы избавиться поскорее…»
- Кое-что не меняется, - заметил он и первым пошел к лифту.
Но в квартире ощущение возврата в прошлое пропало. Уже зайдя в прихожую, Синди почувствовал запах – в жилых помещениях так не пахнет никогда. Обои с городом потускнели. Было душно – никто не проветривал квартиру каждый день. Но вся обстановка оставалась прежней. Синди было немного печально видеть запустение в доме, где он провел не худшее время в своей жизни.
- Мммм… может, кофе? – пока Синди озирался, Саймон успел снять плащ и шляпу и пройти на кухню.
- Давай, - согласился Синди. Увлеченный осмотром, он попался в старую ловушку – запнулся о вешалку и чуть не упал. – Саймон! Твоя вешалка опять хочет меня убить!
- Она соскучилась по тебе, балда, - засмеялся из кухни Саймон. – Ничего ты не понимаешь!
- Не понимаю, - кротко согласился Синди. – Нихуя…
Ему вдруг стало тяжело дышать от нахлынувших воспоминаний, и Синди сбежал в ванную мыть руки. Света почему-то не было, но кран выплюнул струю воды. Синди вымыл руки, плеснул холодной водой в лицо, прижался лбом к зеркалу. Он на самом деле переставал понимать происходящее. Но Саймон Блик ждал его на кухне, Синди наскоро промокнул лицо полотенцем и пошел туда.
- За электричество никто не платил, так что кофе отменяется, - Саймон стоял на кухне босиком с бутылкой в руке. – Зато я нашел джин, только его разбавить нечем. Будешь?
- Буду, - кивнул Синди.
Он глотнул неразбавленного джина – горло обожгло. В косых лучах закатного солнца плавали пылинки, Саймон с лицом сфинкса смотрел куда-то в окно. Синди сообразил, что Блик, как и он сам, не знал, как быть, и оттягивал неизбежное. Они оба прекрасно знали, зачем приехали сюда, но между ними было пять лет неизвестности, и оба теперь не могли сделать первый шаг. Синди стало смешно. «Мы как два школьника», - подумал он. – «В первую встречу оба были куда решительнее!» Он отставил стакан, подошел и обнял Саймона со спины, прижимаясь грудью и бедрами.
У Саймона всегда была быстрая реакция, и его не приходилось упрашивать дважды. Он развернулся в кольце рук и поцеловал Синди, взяв за подбородок, а потом легко подсадил на барную стойку, которая заменяла стол. Синди сжал коленями его талию, обнял ногами. В таком положении он был выше Саймона, и ему пришлось немного наклониться. Его пальцы немедленно запутались в белых волосах, в то время как Саймон гладил его затылок, плечи, спину, выдергивал рубашку из брюк. Саймон целовался так, словно у него никого не было все эти пять лет, но Синди это ни капли не удивляло – он сам отвечал точно так же. Кто у него был? Лиу? При чем тут Лиу…
Саймон отвел воротник от его шеи, подул – и впился в кожу, как вампир, вырвав у Синди вскрик. Он всегда обожал ставить метки. Синди запрокинул голову. По его телу прошла дрожь, когда он услышал у самого уха:
- Я хочу тебя.
- Да! - согласился Синди не то с этими словами, не то с новым поцелуем в шею, с другой стороны. Он провел руками по плечам Саймона, по предплечьям, накрыл кисти рук своими ладонями и почувствовал холодок колец, среди которых было и обручальное. Это привело Синди в ярость. Он не желал в этот момент ничего знать и помнить о жене Саймона. Синди открыл глаза, схватил руку Саймона в свои, сорвал кольцо и отшвырнул. Оба проследили, как оно катится по дуге за угол, а потом еще слышали, как оно дребезжит на полу в прихожей, прежде чем замереть на месте. И тогда Синди поднес руку Саймона к лицу, прижался губами к центру ладони и стал целовать каждый палец, касаясь языком кончиков. Глаза Саймона на миг посветлели, взгляд стал растерянным, а потом он коротко зарычал и дернул Синди со стойки на себя.
До спальни они добрались, непрерывно целуясь, собирая локтями все углы и оставляя за собой след из сброшенной одежды. Бирюзовая рубашка Синди порвалась с громким треском, когда Саймон сдирал ее с танцора. Сам он тоже остался обнаженным по пояс, и Синди в спальне едва не проклял любовь Блика к позерским ремням, которые невозможно было расстегнуть с первого раза. Но тут Саймон взял все в свои руки, расстегнул непослушную пряжку и толкнул Синди спиной на кровать, прижал, и Синди выдохнул сквозь зубы, когда горячие руки прошлись по его телу. Саймон всегда делал все, как ему хотелось, им невозможно было командовать, его нельзя было заставить, вот только Синди не нужно было ни командовать, ни заставлять – он и без этого получал все. Саймон целовал его тело, щекоча грудь свободно рассыпавшимися волосами, и что-то неразборчиво шептал. Синди показалось очень важным услышать это, он напряг слух - и едва не рассмеялся счастливо, когда разобрал слова. Точнее, слово.
- Мой! – говорил Саймон между жесткими поцелуями.
Твой, конечно, - мысленно согласился Синди. Чьим еще он мог быть? Если не смог забыть за пять лет, если каждого мужчину невольно сравнивал с Саймоном Бликом? Если только с ним не мог спокойно находиться рядом, если хотел то целовать, то бить в морду – но никогда не мог остаться равнодушным? Если даже в снах всегда было одно и то же – один и тот же, - если при виде белых волос замирало сердце? Если, услышав первые слова, произнесенные знакомым голосом, Синди уже знал, что позови его Саймон – пойдет, наплевав на все свои планы и обещания? Если он не умел и не хотел сопротивляться, чьим он мог быть?
В этом «мой» сосредоточилось все понимание Саймоном любви, это был максимум признаний, который можно было из него выжать. В нем было все его желание обладать, инстинкт собственника, хищника, доказывающего право на добычу. И когда Саймон брал Синди, жестко, страстно, без лишней нежности; когда закрывал ему рот поцелуем и пил срывающиеся стоны, Синди вцеплялся пальцами в его плечи, оставляя следы ногтей, звал по имени и мог думать только: твой, для тебя, с тобой, я не могу иначе, иначе не хочу.
Потом они лежали на кровати, обессилевшие и расслабленные. Саймон закинул руки за голову, глядя куда-то в потолок, Синди уткнулся носом ему в подмышку, лежа почему-то поперек. Иногда Саймон опускал ладонь на затылок Синди, словно хотел убедиться в его реальности, и Синди легко терся об его руку.
- Синди, ты скучал? – вдруг спросил Саймон. Голос у него был совершенно равнодушный, и Синди улыбнулся – кого он решил провести? Такие вопросы никогда не задавал Саймон Блик, боявшийся, как огня, близких отношений. Он скорее откусил бы себе язык.
По правилам игры, которые установились между ними еще давно, Синди стоило бы гордо заявить: «Вот еще!» Или фыркнуть и промолчать – понимай, как знаешь.
- Конечно, скучал, - сказал Синди и зевнул, прикрыв рот ладонью. – Еще скажи, что ты этого не заметил. И что ты-то даже и не думал.
- Я ничего не скажу, - сверкнул улыбкой Саймон.
- Ну уж нет, - не согласился Синди и изменил положение, вытянувшись рядом и обняв Саймона ногой. – Я не дам тебе молчать совсем – я тебя пять лет не слышал.
Они проговорили полночи – о мелочах, оставив разговоры о серьезных вещах на следующий день. Погадали, что будет ждать их на острове. Саймон пообещал геройски охранять Синди от хищных зверей.
- Там нет хищных зверей, - возразил Синди.
- А комары?
Синди спросил про общих знакомых. Оказалось, Мелкий так и остался гордым одиночкой и превратил свою новую квартиру в приют бешеного клоуна, так что человек со здоровой психикой обычно не выдерживал там больше пятнадцати минут. Зато Металл женился на учительнице младших классов. Синди хохотал, представив эту пару – мрачного двухметрового Металла в черном и милую девушку в розовом пальто.
- Между прочим, они отлично ладят, - заметил Саймон.
- Не сомневаюсь, - улыбнулся Синди. – С Металлом нам всем повезло. Всегда знал, что у него-то будет счастливый брак.
Тему брака самого Саймона Синди старательно обходил стороной, но оказалось, что мог и не переживать.
- Обычная пиар-акция, - поморщился Саймон. – У нас были не лучшие времена, рейтинг надо было повышать, ну и… А, насрать, все равно пора прекращать этот балаган. Устал.
Потом они снова занимались сексом, и на этот раз Синди заметил, как Саймон потерял контроль. Синди оседлал тогда его бедра и увидел – распахнувшиеся серые глаза, приоткрытый рот, пальцы стиснули бедра Синди сильнее обычного. Синди целовал его лицо и думал: и ты – тоже мой, но не бойся, я никому не скажу.
Из-за разницы во времени и перелета у Синди сбился режим дня. Он проснулся, когда за окном было еще темно. Саймон мерно дышал рядом, против обыкновения обнимая Синди – обычно Блик раскидывался на всю кровать, разбрасывал руки и ноги в стороны. Спать больше не хотелось, но Синди пришлось проявить терпение и изобретательность, чтобы выбраться из этих объятий и не разбудить Саймона.
Он ушел в гостиную и включил комм. Разумеется, память была забита сообщениями от Джона, начиная с «Синди, что за фокусы, выйди на связь» и заканчивая «Ты, сука, охерел вконец! Где тебя носит?!» Синди отбил сообщение: «Я в порядке, не звони пока», - и отключил на время прием сообщений. Ему нужно было узнать, что происходило за последние пять лет с «Черной Луной».
Сеть любезно предоставила ему множество ссылок, и Синди принялся за чтение. Статьи о своем разрыве с Саймоном он пролистал. Дальше пошли заметки о работе. Синди присвистнул: похоже, первые полгода после его ухода «Черная Луна» резко повышала рейтинги. Песня-песня-клип-новый альбом. Концерт-еще один-гастроли-участие в благотворительном концерте. Скандал, скандал, скандал – ну, это как обычно. Шоу, программы, конкурсы – ничего себе, странно, как Блик еще в кулинарном сообществе не засветился, даром, что не знает, как хлеб ровно порезать.
А потом был провал. Синди нахмурился, пытаясь восстановить действительное положение дел по россказням журналистов, а те чего только не писали. Саймон Блик в больнице. Лидер «Черной Луны» перенес сердечный приступ. Рок-звезда лечится от алкоголизма. Саймон Блик – наркоман? Ходили слухи об операции на сердце, об операции на мозге, о пребывании Блика в психбольнице. Из всего этого Синди мог сделать один вывод – с Саймоном на самом деле что-то приключилось и в больнице он правда лежал. Но предполагаемых диагнозов хватило бы на десяток больных, а совсем неправдоподобным Синди считал разве что слух о психушке. С образом жизни Блика могло не выдержать сердце, могла не справиться печень, наркотики тоже не исключались, и Синди мог только надеяться, что венерические заболевания все же обошли Саймона стороной.
Потом журналисты молчали. Синди понял, что это было черное время для группы. Но вот снова пошли заметки, одна за другой – «Черная Луна» выбиралась из ямы, куда попала с болезнью лидера. Снова говорили о концертах, акциях, альбомах и гастролях, а отдельно – о женитьбе Саймона.
Синди нашел фото его жены. Может, дело было в предубеждении, но она вызывала антипатию с первого взгляда – личико стервы, капризно надутые губы, холодный взгляд. Синди почитал заметки с ее упоминанием – кажется, молодая жена занималась всем, от работы моделью до разведения кактусов, но главным ее талантом было поддержание статуса «светской львицы».
«Да, Блик, угораздило тебя», - вздохнул Синди. – «Тебя на год оставить нельзя, либо помрешь, либо женишься!»
Синди нашел фото старых знакомых. Металл почти не изменился, Мелкий все так же ставил волосы дыбом, чтобы казаться выше, а вот Смит сдал – морщины, залысины… Впрочем, с его работой странно было бы ожидать другого.
Потом Синди достал наушники, нашел на сайте группы песни и принялся слушать.
После прослушивания он сидел и смотрел, как разгорается восход за окном. Хотелось пройти в спальню, целовать Саймона и говорить, что он талант и гений. Или класть ладонь над сердцем и обещать не уходить, беречь, любить, потому что Синди представлял, как появлялись эти песни, каждая из которых сама по себе была – почти сердечный приступ.
Он не сделал ни того, ни другого. Вместо этого принял душ, подсвечивая коммом, а потом оделся – надо было заплатить за электричество и купить еды. То есть, еду можно было заказать, но Синди не хотелось вызывать разносчиков на дом, а кроме того он решил вспомнить свои двадцать и все устроить сам.
Ему пришлось надеть рубашку Саймона – его собственная теперь годилась только на тряпки. Рубашка была ему велика – Саймон был шире в плечах и за эти годы спортзал не забрасывал. Синди нашел ключ и отправился за покупками.
В магазине охранник – высокая женщина с впечатляющим бюстом, долго присматривалась к нему, пока он выбирал продукты. «Узнала», - обреченно подумал Синди.
Оказалось, что и правда узнала.
- Вы чего же, обратно переехали, - спросила она, когда Синди уже расплатился и собирался уйти.
- Простите? – растерялся танцор.
- Ну, вы ж тут жили несколько лет назад со своим парнем. Вернулись?
Синди засмеялся. Это на Парнасе он был известным танцором, актером и звездой. А здесь, для охранника он был одним из жителей района, наверняка еще и подозрительной личностью.
- Нет, - ответил он, отсмеявшись. – В гости пришел.
- А-а, - сказала женщина, не понимавшая причин такой веселости, - ну-ну.
Синди ушел в прекрасном настроении. Дверь в квартиру он открывал, предвкушая, как повеселит Саймона этой историей. Но зашел и запнулся
Саймон в халате стоял в коридоре, и у него было лицо человека, который твердо знает, что ничего хорошего с ним уже не случится. Он бросил на Синди дикий взгляд, моргнул, и с лица у него постепенно стало сходить это отчаянное выражение.
- Ты что? – попятился Синди.
- Ты где был? – ответил вопросом на вопрос Саймон.
- Продукты покупал, - удивленно стал перечислять Синди, - за электричество платил… Я подумал, что еды в доме нет и…
Саймон не дал ему договорить. Подошел, схватил бесцеремонно, заткнул поцелуем. Синди выпустил из рук пакеты, опустил ладони на плечи, укрытые тонкой тканью халата.
Саймон Блик предпочитал обходиться без слов, когда сообщал о своих чувствах.
Синди Блэк знал достаточно, чтобы понимать его.