просто кусочек флаффа в выходной деньОн проснулся, потому что его беспощадно толкали, срывали одеяло, в котором Синди пытался незаметно раствориться, а потом начали щекотать, что со стороны Саймона было нечестным ходом и изощренной пыткой. Синди со стоном открыл глаза и обнаружил, что Саймон уже полностью одет и идеально причесан.
- Вставай, - велел он, отшвырнув одеяло подальше.
- Пожар, наводнение или нашествие гигантских муравьев? – зевнул Синди.
- Вставай, - повторил Саймон и скрылся.
Спорить с ним в такие минуты было совершенно бесполезно, поэтому Синди свесил ноги с кровати, стек на пол и, нога за ногу, утащился в душ, где постарался сделать из себя приличного члена общества, насколько это было вообще возможно.
Когда он вышел из ванной, с мокрыми волосами и еще сонный, в лицо ему прилетели штаны.
- Одевайся!
- Блик, ты ничего не хочешь объяснить? – недовольно поинтересовался Синди, который штаны не поймал.
- Нет.
Возразить на это было нечего.
Синди был почти одет, когда Саймон повесил ему на плечи какой-то рюкзак, а потом окинул танцора критическим взглядом и стянул с его запястья комм.
- Это не понадобится.
Синди уже начал подозревать, что Саймон хочет вывезти его из города и без помех расчленить, настолько тот выглядел одержимым непонятной идеей, однако следующим движением Саймон выключил и свой комм и бросил его на столик, а потом схватил Синди за шиворот и потащил из квартиры.
- Мы что, сбегаем? – задыхаясь, спросил Синди.
- Какой ты догадливый, - отозвался Саймон и в лифте выбрал спуск до гаража.
- Ты собираешься вести без комма?! – не поверил своим глазам танцор. – А если узнают?
- Тогда меня посадят, а ты будешь носить мне передачи. С каких пор ты стал таким занудой?
- С тех пор, как с тобой связался, - проворчал Синди, но послушно занял свое место сзади. Дурацкий рюкзак все время съезжал набок из-за неотрегулированных лямок, а Синди даже не знал, что там. Зная Саймона, догадок лучше было не строить.
Было бы ложью утверждать, что Саймон без комма водил байк так же бесшабашно, как Саймон со всеми документами. Все было прилично. Однако «прилично» Саймона и «прилично» всех остальных весьма различались, и вскоре Синди, как всегда, захотелось задрать руки, запрокинуть голову, кричать и улюлюкать прямо в небо. Небо было чистым, каким-то невероятно свежим, и Синди казалось, что эта свежесть ливнем обрушивается прямо из-под редких облаков и пронизывает его сверху донизу, до костей. Саймон резко развернул байк, Синди, уже немного привыкший к его манере езды, не вскрикнул, но крепче ухватился за него. Он знал, что Саймону нравится восхищать еще и этим – умением справляться со скоростью, со своим механическим зверем, безошибочно вливаться в поток других машин и лавировать в нем. Нравится, когда Синди прижимается к его спине, как будто это дает ему хоть какие-то гарантии безопасности. В их совместных поездках Синди за час получал дневную дозу адреналина. Ему это тоже нравилось.
Они затормозили у одного из бизнес-центров, чья крыша терялась где-то в небесах и подпирала облака. Саймон соскочил на тротуар и, не давая Синди опомниться, потащил его за собой. Они вторглись в толпу клерков – ухоженных, в строгих костюмах, постоянно ведущих разговоры с невидимыми, но наверняка столь же деловыми и сосредоточенными на работе собеседниками. Посверкивали экраны коммов, тут и там над запястьями работников появлялись какие-то графики или схемы. Среди этих людей, каждый из которых щедро жертвовал свое время работе, начальству и выполнению правил, Саймон в своей кожаной куртке и Синди в пестрых тряпках и с рюкзаком выглядели двумя галками, случайно залетевшими на выставку достижений птицефабрик.
Синди дернул Саймона за рукав.
- Ты уверен, что нам сюда? – тихо поинтересовался он.
- Абсолютно, - подмигнул Саймон, подталкивая Синди в лифт.
Они ехали до самого верхнего этажа, лифт постепенно пустел, выплевывая одну порцию людей за другой, и, наконец, они остались вдвоем. Синди совсем не контролировал ситуацию и отдался на волю Саймона, решив, что тот должен знать, что делает. Однако, когда Саймон, небрежно оглянувшись по сторонам, полез на аварийную лестницу и, цепляясь одной рукой за поручень, второй стал вскрывать люк, Синди прошипел:
- А если охрана засечет?!
- А ты ори громче, - посоветовал Саймон, который разбирался с замком с ловкостью, напоминающей о его интернатском детстве. Люк поддался, и его крышка съехала в сторону. – Забирайся.
Синди не заставил себя дважды просить. Если и суждено им попасться, то лучше пусть это будет после того, как Саймон расскажет, что задумал. Умирать от любопытства танцору не хотелось – это была бы слишком жестокая медленная смерть.
Он поднялся по лестнице и шагнул прямо в весеннее небо. Люк вел на крышу, и Синди слегка покачнулся под порывом ветра с океана. Он отцепил надоевший рюкзак и осторожно, чтобы не наступить на сероватые, как рыбья чешуя, солнечные батареи, пошел к краю, где уже стоял Саймон.
- Вау, - только и сказал он, когда подошел ближе.
«Вау» было слишком вульгарным словом для того, что он чувствовал, но у Синди был бедный словарный запас.
Океан плескался где-то под его ступнями – казалось, что можно было прыгнуть с края крыши и упасть прямо в синюю сверкающую под солнцем воду. Конечно, на самом деле это было не так, от кромки прибоя бизнес-центр отделяла широкая полоса дороги, пляж и набережная, но с крыши они выглядели одной узенькой трехцветной полосой. Ветер задирал челку Синди, обжигал его щеки, заставлял моргать и смахивать слезы. Синди дышал весной и не мог надышаться, вместе с морским запахом он впитывал концентрированное, ничем не разбавленное счастье. Стоять на краю было немного страшно, но даже бульдозер вряд ли бы сдвинул сейчас с места танцора.
Когда он очнулся, Саймон уже успел найти сухой участок крыши и вытащить наружу содержимое рюкзака. Там оказался плед, пара яблок, с которых Саймон старательно счищал наклейки «Обработано», несколько криво слепленных бутербродов и бутылка с молоком.
- Я же за рулем, - пояснил Саймон ее происхождение в ответ на изумленный взгляд Синди.
Синди опустился на подстилку между коленей Саймона и прислонился спиной к его груди. Говорить не хотелось, хотелось дышать этим ветром, океаном, весной и солнцем. Над крышей едва заметно дрожал прозрачный воздух, иногда по какой-нибудь из батарей проходила цветовая рябь, чтобы через секунду снова смениться спокойным серым цветом. Саймон молча обнял его за талию. Синди был благодарен за это.
Из люка показалась голова человека, кивнула и скрылась обратно. Синди подавился яблоком.
- Это что, охранник был?
- Угу.
- А разве здесь можно находиться?
- Ага, избранным.
Синди ответил на это таким скептическим взглядом, что Саймон соизволил пояснить:
- Металл когда-то работал тут в охране, так что нас троих здесь знают.
- Значит, ты мог просто взять ключи от люка?
- А ты как думаешь?
Синди задумался. Представил, как Саймон подходит к охраннику, объясняет ситуацию, берет ключ, потом чинно поднимается наверх, открывает заевший замок, пока Синди зевает в кулак…
- Можно было. Но нельзя.
- Ну и все.
Они съели кривобокие бутерброды (Саймон явно очень старался, но его кулинарные таланты стремились не то что к нулю – к минус единице), сгрызли яблоки и распили бутылку еще холодного молока. Вид с Саймона с белыми пятнами у губ вызывал непристойные ассоциации, и Синди поспешил стереть эти следы пальцем. Саймон догадался о причинах его поспешности и ухмыльнулся.
Солнце поднялось выше, и сидеть на крыше становилось жарко. Они упаковали плед обратно в рюкзак и вернулись тем же путем. Саймон аккуратно задвинул за собой крышку люка. Они спустились на первый этаж, и выходя из здания, Синди задрал голову и посмотрел на крышу. Даже не верилось, что еще недавно он стоял там и ветер пробирался ему под куртку и трепал волосы. Синди снова почувствовал укол беспричинного счастья.
- Эй, ты что застрял? – окликнул его Саймон. Нужно было еще добраться до дома без коммов.
Дома Синди понял, почему Саймон настоял на том, чтобы не брать коммы с собой.
- Четырнадцать вызовов, - констатировал Саймон, просматривая историю звонков. – А у тебя?
- Двадцать один.
- О, Смит, оказывается, больше надеется на твою ответственность. Я бы на твоем месте подумал над своим поведением.
- Может, наоборот?
- Неа. Если такой зануда на тебя полагается, это точно повод для размышлений! Придется ему позвонить. Если меня снесет звуковой волной, развей мой прах с небоскреба.